Отзвучавшая музыка - [5]

Путь им преграждала стена, сложенная из камней разнообразного цвета кожи. Бежать было некуда. За стеной высились сверкающие альпийские вершины.

— Дворец человечества, — пролепетала Лайра, охваченная не поддающимся описанию волнением. Значит, он всё же существует.

— Отзвучавшая музыка, — вздохнул Хинрик, тоже переполненный чувствами. И благоговейно добавил почти шёпотом: — Дворец заявлен как отзвучавшая музыка, каждый умолкший звук — это отдельная жизнь, каждая замолчавшая гамма — это семья, каждая исчезающая мелодия — это народ.

То были слова Йоахима фон Шёппена, духовного отца квотирования, архитектора и основателя Дворца.

Лайре показалась знакомой эта череда башен и строений, с их вычурными, почти кичевыми статуями, балдахинами, боковыми нефами, стрельчатыми окнами, выпуклостями и сложными орнаментами. Она припомнила изображение старинного кафедрального собора, которое когда-то видела на картинке. И даже название вспомнила: Sagrada Familia, где-то на юге Европы. Купающийся в сочных лучах Дворец содержал в себе не меньше сотни таких «Святых семейств», был вдесятеро выше и в тысячу раз запутаннее. И он подрастал каждый день.

— Миллионы человеческих жизней, — сказал Хинрик.

Лайра глянула на своего партнёра и спасителя и увидела слёзы в уголках его глаз. Невольно и её глаза наполнились слезами. Затем она вдруг сообразила, что они стоят, и испуганно оглянулась. К её недоумению, никакой погони за ними не было. Хинрик тоже оторвал взгляд от строения, подавляющего воображение, и посмотрел назад. Он кивнул — так, будто его предположения подтвердились.

— Это запретная зона, — прошептал он.

— Можно сказать и так, — послышался мягкий голос.

Когда они снова посмотрели вперёд, перед ними стояла старая женщина в длинном одеянии из зелёного шёлка. У неё были тёмно-зелёные глаза и правильные черты лица, испещрённого морщинками. Кожа её казалась почти прозрачной. Должно быть, когда-то она была красавицей. Она сделала приглашающий жест своими хрупкими пальцами.

— Идёмте, я покажу вам мой Дворец.

Она повернулась, не дожидаясь их реакции, и зашагала вперёд удивительно величественной поступью.

Хинрик и Лайра послушно двинулись за ней.

— Твой Дворец? — переспросила Лайра с некоторым удивлением.

Женщина пожала плечами и ответила, не замедляя хода:

— Когда в течение семидесяти лет остаёшься в стенах такого здания одна, в конце концов начинаешь считать его своей собственностью. Но у меня есть и официальный титул — Хранительницы Дворца человечества.

Она ступила на мощёную дорожку, которая, сделав несколько поворотов, повела их круто вверх и закончилась перед высокой, узкой дверью.

— Ночи — самое худшее, — тихо сказала женщина, открывая дверь и входя внутрь.

В воздухе витал лёгкий запах гари. Женщина, видимо, считала, что Лайра и Хинрик знают, о чём она говорит.

— Особенно в последние годы мне становилось всё труднее, — продолжала она. — Лица близких уже почти стёрлись из моей памяти. Единственное, что мне осталось, — это собственное отражение в зеркале. И каждый день я вижу, как возраст отвоёвывает всё большую территорию на моём лице как на поле битвы.

Лайре почудилось, что откуда-то издалека доносится музыка: сложная композиция переплетённых гармоний, отдельные звуки которых почти не воспринимались нормальным человеческим ухом.

В зале размерами с арену квотирования Хинрик и Лайра сели за огромный стол длиной в добрых двадцать метров и шириной в два. Женщина открыла шкафчик, достала два бокала и налила им красного питья из зелёной бутылки.

— Вино, — сказала она. — Роботы — прекрасные виноделы, а склоны Альп — прекрасное место для возделывания лозы. Меня зовут, кстати, Элеонора. Я бежала из Евровеста в 2373 году. Раз в несколько десятилетий кому-нибудь удаётся уйти от квотирования. Ваш побег, разумеется, был обнаружен. Из этого следует, что теперь долгие годы никому не удастся проскользнуть сквозь ячейки сети.

Она поднялась и обвела помещение повелительным жестом.

— Всё это скоро будет принадлежать одному из вас.

Лайра и Хинрик смотрели на неё с испугом.

— Одному из нас? — переспросил Хинрик.

Элеонора кивнула.

— Так было задумано фон Шёппеном. Я скоро покину Дворец, и вам решать, кто из вас двоих останется его Хранителем. Сегодня ночью вы должны договориться об этом между собой.

— А второй? — спросил Хинрик.

Элеонора некоторое время молчала.

— Умрёт, — просто сказала она. — За чёрной дверью, — и указала на маленькую дверь рядом со шкафом. — Правда, роботы помогут сделать это безболезненно.

Лайра была потрясена тем, что выдерживает всё это. Должно быть, череда шокирующих событий этого дня закалила её.

Элеонора накрыла для них богатый ужин и составила им приятную компанию. Затем робот отвёл их в просторную роскошную комнату.

Они разделись и в полном отчаянии молча ласкали друг друга в кровати под пологом, точно зная, что это их последняя ночь вдвоём.

Она смотрела на него и искала нужные слова.

Хинрик избегал её взгляда и вскоре заснул.

Лайра ещё долго сидела на краю кровати и затем приняла решение. Посреди ночи она бесшумно соскользнула с постели, чтобы направиться к двери. Но, обернувшись, увидела, что кровать пуста. Похолодев, она выбежала в зал, где Элеонора уже поджидала её.