Отворите мне темницу - [100]
– Но, послушайте же, господин статский советник! Ведь все подготовительные работы данным-давно закончены! Мы сами глину и нашли, и копали, и возили! Ни единой пары лишних рук не потребовалось, производство не в ущербе! Кирпичи готовы! Зачем же вы не позволяете, Владимир Ксаверьевич, – не понимаю!
– Василий Петрович, дорогой мой, что ж вы горячитесь так? – Тимаев улыбался всеми морщинами, покачивая в такт вальса пустым бокалом. – Ведь был уже у нас с вами разговор… Далась вам эта печь! Ведь и без неё завод превосходно работает!
– Ничего превосходного, воля ваша, не вижу! – упрямо гнул своё Лазарев. – Каждый год по две печи выходят из строя…
– … ну так и чините их! Вам за это жалованье платят!
– А пожары? – мрачно спросил инженер. – Три года назад из-за вот такой развалюхи чуть завод не сгорел! Мне после этого Афанасий Егорович и разрешение дал – налаживать новые печи! Ведь народу сколько страдает из-за этого!
– Это вы о каторжанах? – отмахнулся бокалом Тимаев. – Что ж… Здесь – каторга, а не пятигорские курорты! И мы с вами здесь вовсе не затем, чтобы отбросам общества облегчать заслуженное наказание! Право, не понимаю, зачем Афанасию Егоровичу понадобились все эти глупости. Всё ведь просто на самом деле – есть начальство, есть его распоряжения, есть закон. Следуй всему этому – и будь прав перед Богом и людьми!
– Только-то? – с каменным лицом спросил Лазарев. Тимаев покровительственно кивнул и, давая понять, что служебный разговор окончен, с улыбкой указал на оркестр:
– Недурно получилось, как на ваш взгляд? Набрал среди поселенцев! Ведь отлично, канальи, сыгрались за два дня, вы не находите?
– Угу…
– Отчего же вы не танцуете, Василий Петрович? Барышни уже измучились: им так редко доводится… Право, даже несколько безжалостно с вашей стороны!
– Не люблю, признаться, танцев. – сквозь зубы отозвался Лазарев. И, не давая начальнику завода продолжить легкомысленную тему, быстро спросил, – Надеюсь, вы хотя бы Силиных оставите при мне? Поведение у них безупречное, за четыре года – без нареканий, и они многому успели научиться. Просто грех будет их посылать обратно в кочегары. Сэкономите на вольных мастерах, Владимир Ксаверьич!
– Господи, да что же вы даже в праздник о делах? – уже слегка раздражённо заметил Тимаев. – Ну Бог уж с вами, оставляйте себе этих разбойников. Будто мало лазарета, где вы с Иверзневым себе всю красоту с завода собрали! – статский советник лукаво усмехнулся. Лазарев молча смотрел в темнеющее окно.
– Ну, полно, полно из себя Каменного гостя строить, Василий Петрович! Я и сам молодым был и ничуть не осуждаю… А вот позволите ли вы вашу супругу на вальс пригласить?
– Сделайте одолжение.
– И сделаю! И с вас на том свете, поверьте, Господь взыщет за то, что такую женщину лишаете своего внимания! Тщусь вас понять, Василий Петрович! Просто какое-то преступное расточительство с вашей стороны! Неужели такие красавицы на дороге валяются?
Лазарев, сдерживаясь из последних сил, пожал плечами и покосился в дальний угол, откуда слышался звонкий голос Лидии Орестовны. Тимаев, продолжая смеяться, направился к дамам. Там его встретили радостными возгласами, и через минуту начальник завода уже кружил в танце мадам Лазареву. Фиолетовый муар раздувался колоколом, женщина улыбалась, опустив ресницы, и что-то чуть слышно говорила своему кавалеру. Лазарев проводил пару исполненным отвращения взглядом и решительным шагом отправился в сени – курить.
Иверзнев тем временем смущённо усаживал в кресло у стены запыхавшуюся мадемуазель Тимаеву.
– Наталья Владимировна, вы меня, ради Бога, простите! Я вовсе одичал за последние годы… Я вам сильно ногу отдавил?
– Да нет же, напротив…это же я вам на сапог наступила! Права была наша maman насчёт того, что я в первый же свой выход опозорюсь! – огорчённо говорила Наташа, обмахиваясь, за неимением веера, старым журналом «Современник». – Так и вышло. Мне, право, Михаил Николаевич, очень-очень неловко… Пригласите Наденьку Стевецкую, она превосходно танцует!
– Вовсе не о чем тут страдать, поверьте. – Михаил сел рядом, сделав вид, что не слышал последней фразы. – Танцы – занятие весёлое, спору нет, но бестолковое. Усилий и времени кладётся тьма, а ради чего? Изящные телодвижения и пустая болтовня… – он умолк на полуслове, сообразив, что девочку, только что вырвавшуюся из стен института, его слова могут болезненно шокировать.
«Полез, дурак, к ребёнку со своей моралью…» – с досадой подумал он. – «Им в институте шесть лет вдалбливают, как танцами и манерами женихов приманить! А ты в первый же вечер бьёшь об пол хрустальные мечты! Нашёл перед кем развивать передовые идеи…»
– Не хотите ли морсу, Наталья Владимировна? Я принесу. – с запинкой спросил он – и вдруг заметил, что девушка смотрит на него с радостным изумлением.
– Так вы тоже танцев не любите, Михаил Николаевич?! Боже мой, а я была уверена, что одна такая на весь свет… Надо мной всегда все смеялись! Впрочем, вы мужчина, вам можно…
– Не понимаю, над чем тут смеяться. – искренне сознался Иверзнев. – Я и балета никогда понять не мог. Все эти неестественные позы, вывернутые конечности и суставы, всё фальшиво насквозь… А вот вы видели когда-нибудь, как пляшут в деревнях? Или в цыганских таборах? Два года назад здесь жила одна цыганка, – так она могла показать такую пляску, что весь завод вокруг стоял и ахал! Плясала, не поверите, по полчаса без передыху!
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Мыслимое ли дело творится в Российской империи: потомок старинной дворянской фамилии Михаил Иверзнев влюбился в крепостную крестьянку Устинью, собственность его лучшего друга Никиты Закатова! А она мало того что дала решительный отказ, храня верность жениху, так еще и оказалась беглой и замешанной в преступлении – этот самый жених вместе с братом, защищая ее, убил управляющую имением. И страдать бы Иверзневу от неразделенной любви, если бы не новая беда – за распространение подозрительной рукописи среди студентов он схвачен жандармами.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Второе издание. Воспоминания непосредственного свидетеля и участника описываемых событий.Г. Зотов родился в 1926 году в семье русских эмигрантов в Венгрии. В 1929 году семья переехала во Францию. Далее судьба автора сложилась как складывались непростые судьбы эмигрантов в период предвоенный, второй мировой войны и после неё. Будучи воспитанным в непримиримом антикоммунистическом духе. Г. Зотов воевал на стороне немцев против коммунистической России, к концу войны оказался 8 Германии, скрывался там под вымышленной фамилией после разгрома немцев, женился на девушке из СССР, вывезенной немцами на работу в Германии и, в конце концов, оказался репатриированным в Россию, которой он не знал и в любви к которой воспитывался всю жизнь.В предлагаемой книге автор искренне и непредвзято рассказывает о своих злоключениях в СССР, которые кончились его спасением, но потерей жены и ребёнка.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.