Ответственность религии и науки в современном мире - [69]
Постчеловеческая деятельность проявляется в научной сфере, прежде всего, как тенденция углубления в вещественную структуру мира с целью абсолютной реконструкции вещества живого и неживого мира, имитации создания всего из ничего, создания абсолютно новых вещественных соединений, которые в природе ни при каких обстоятельствах появиться не могут. Человека, уже начавшего осуществлять эти намерения, уместно, видимо, называть «постсубъектом», а вновь создаваемый им мир – «постобъектом». Технологии, в соответствии с которыми уже осуществляется этот процесс, получили название «нанотехнологии»[216]. (Термин ведет начало от названия особой величины – наночастицы, размер которой равен одной миллиардной доле метра. Именно на этом уровне микромира в дальнейшем предполагается осуществлять изменения вещества.)
Нанотехнологии – не просто вмешательство в мельчайшие структуры вещества; количественные перемены деятельности повлекли за собой переход на новый качественный уровень отношения человека к миру и, соответственно, мира к человеку. Сегодня можно выделить уже не два типа обмена веществ между человеком и природой, а три: 1) естественный, или биологический, когда человек выступает как телесное, органическое, существо, в прямом смысле «переваривающее» природные вещества и сам выступающий частью природы; 2) неестественный, или социальный, когда формой обмена веществ между человеком и природой выступает труд; человек и природа в этом случае противостоят друг другу; 3) естественно-неестественный, или технологический, когда социальная форма (трудовая деятельность) наполнена природным содержанием (конструирование новых веществ, соединений, предметов из своих же собственных структур и частей, как из кубиков). Последним достижением в этой области являются нанотехнологии, которые дают возможность синтезировать вещества на уровне комбинаций молекул и атомов. Поэтому не будет преувеличением предположить, что уже в самом ближайшем будущем нанотехнологии из отдельной группы технологий превратятся в их форму: они уже будут участвовать не только в создании новых веществ, но одновременно и новых технологий самоусовершенствования этих веществ – технологий создания не отдельных искусственных соединений, а искусственного мира в целом, мира как такового. Нанотехнологии вполне могут стать формой нового, искусственного, мира…
Очевидно, что все это – не что иное, как очередные представления о «светлом будущем», в котором общество продолжает участвовать осознанно, точно так же, как оно в различное время участвовало в строительстве «Царства разума», «Великой Германии», мирового коммунистического сообщества, перестройки, Единой Европы и проч. Поэтому внедрение нанотехнологий не следует рассматривать как только позитивное или только негативное явление. Они обладают внутренней парадоксальностью, свойственной всем мифическим феноменам: чем сильнее человек желает поставить происходящее под контроль, тем более спонтанным будет этот процесс. В этом выражается мифический характер современных социальных изменений, и в этом – вечный смысл существования человека: как бы он ни старался проявить свое могущество, он все равно имеет границы представления о мире, в котором живет, – хотя сам же участвует в создании этого мира.
В подтверждение мифического характера нанотехнологического процесса можно выделить некоторые его признаки.
1. Непредсказуемость как следствие отрицания объективных законов развития. Нанотехнологии создают в мире такую ситуацию, когда законы развития обессмысливаются и, в самом деле, исчезают, поскольку они также являются законами логики; как таковые они просто не принимаются в расчет. Вместо них следовало бы появиться новым законам, но их нет, поскольку в этом случае мы должны были бы также говорить о развитии, об однородном мире, где законы действуют постоянно, и т. д. Но специфика нанотехнологического процесса такова, что принцип «приоритетности первого шага» здесь не работает. Постсубъект способен сам конструировать вещество с определенными наперед заданными свойствами и делает это – но следующим шагом может быть такой шаг, что неподконтрольное создание само начинает диктовать условия постсубъекту. Это можно назвать «франкенштейн-ситуацией». Причем, если фантастика начала ХХ в. могла предугадать только простую совокупность веществ для создания нового, то нанотехнологии – не просто механическое соединение обрывков тканей, органов, зависимое от конкретных обстоятельств и не имеющее перспектив к развитию. Перестройка на атомном и молекулярном уровне затрагивает глубинные жизненные рычаги, которые при этом все равно остаются тайной для субъекта. В итоге будущее не только науки, но и всего человечества лишается определенности.
В ходе исследования возникает сквозной мировоззренческий вопрос, свидетельствующий о невозможности просто так прервать преемственность познавательных опытов классического этапа, модерна и постмодерна, а именно:
