Отверженный IV: Эскалация - [41]

— Ну тогда тебя можно поздравить, — сказал я. — Когда будет помолвка?

— А вот здесь не всё так просто, — ответил Глеб и как-то заметно взгрустнул.

— Что такое?

— Есть нюанс.

Друг налил вина, в этот раз только себе, так как мой бокал стоял почти полный, выпил и сказал:

— Ты же понимаешь, что наш брак не просто дань старому обещанию семей. Это выгодная сделка. Васильевым нужна поддержка, а нам нужны деньги. Не критически, конечно, но нужны. Поэтому, когда исчезла Васильева, дед начал подыскивать другие варианты. И раз уж я теперь формально человек, искать стали в столице. И вот совсем недавно нашли. Очень неплохой вариант — дочь графа Корецкого. Да ты её должен знать, оно же на твоём курсе учится.

— И даже в моей группе.

— Так вот Корецкие вполне подходили. Там правда была проблема — их дочку обещали выдать за племянника губернатора, но этот вопрос совсем недавно как-то решили.

«И я могу сказать, кто и как его решил», — подумал я, но говорить всё же не стал.

— В общем, — продолжил Глеб. — Троекуровых Корецкие послали куда подальше, и я уже был уверен, что мне предстоит жениться на Дарье. И уже начали даже договариваться о свадьбе, как объявилась Васильева. Это такой сюрприз, что я до сих пор не могу полностью осознать и принять эту информацию.

— То есть, ради тебя Корецкие послали племянника губернатора? — переспросил я, перебив друга.

— Ты смеёшься? — Глеб искренне удивился. — Ты серьёзно сравнил Денисовых и Троекуровых?

— Я просто спросил. Не хотел тебя обидеть никоим образом. А Корецкая, я так понимаю, тоже была согласна на замену жениха?

— А у неё, брат, тоже вариантов немного. Не больше, чем у меня. Их семья занимается строительством. Им нужны подряды. Троекуровы могли обеспечить им заказы в Новгороде, а мой дед и в столице, и в Москве, и вообще по всей России. Выбор очевиден, и он не в пользу Троекуровых.

— Как-то это неправильно, — сказал я. — Ваши родители распоряжаются вами как товаром.

— Есть такое, брат мой, — грустно произнёс Глеб. — Но это наша плата за право быть частью рода и в итоге получить свою долю его наследия.

— В такие моменты я радуюсь, что меня выперли из семьи, и никто теперь не сможет мне говорить, на ком жениться. И я смогу выбрать себе когда-нибудь жену по любви.

— Во-первых, не дави на больное! А во-вторых, не зарекайся! Не известно, как жизнь у тебя сложится. Может, ещё придётся на какой-нибудь старушке жениться ради титула, — Глеб рассмеялся своей шутке и добавил. — Мне-то хоть повезло: и Васильева, и Корецкая — молодые и красивые. Я бы на обеих разом женился, если бы можно было.

Глеб снова рассмеялся, и я понял, что он уже смирился с тем, что ему придётся жениться по расчёту на нелюбимой девушке. Либо в этот вечер ему помогало смириться с этим вино.

— Но твоя семья сделала выбор в пользу Васильевой? — спросил я.

— Ну да. Всё же они орки. Да и там очень старая история. Если интересно, расскажу.

— Интересно.

— Наши роды всегда были в хороших отношениях. Мой дед очень дружил с дедом Васильевой. Они учились в одной гимназии и ещё молодыми поклялись породниться, поженив в будущем своих детей. И когда у моего деда родилась дочь, сестра моего отца, а у Васильева сын, отец Анны, деды сразу объявили, что это будущие муж и жена. Но не срослось. Сначала моя тётка отказалась выходить замуж за Васильева — влюбилась по уши в кого-то и думала, что сможет выйти по любви, а потом Васильевы, оскорбившись за это, объявили помолвку отца Анны с её матерью. Там, кстати, отдельный скандал был, мать Васильевой при этом разорвала с кем-то помолвку, я даже не знаю, с кем. В общем, было весело.

— Просто обхохочешься, — согласился я.

— Потом ещё долго искали виноватых. Васильевы обвиняли нас, что тётка первая отказалась. Дед говорил, что это было следствие глупого увлечения, и надо было понять и дать ему время вправить мозги дочери. Васильевы на это заявляли, что не намерены брать в семью невестку, которая влюблена в кого-то там на стороне и, возможно, уже была с этим кем-то в близких отношениях. В общем, переругались. Но потом потихоньку, старые обиды забылись, и семьи решили попробовать породниться через внуков. Вот такая ситуация. Сам понимаешь, Васильевы в приоритете. Да и Анна мне приглянулась больше, если уж честно. Красивая, фигуристая, и такая вся яркая — рыженькая. Надеюсь, огонь-жена будет. Ты же понимаешь, о чём я?

Я не стал отвечать на провокационный вопрос, и отметил, с каким осуждением Глеб говорил о том, что у его тётки могли быть близкие отношения с её возлюбленным. Однозначно, рассказав другу о наших с Аней-Агатой отношениях в Восточном, можно было сразу же забывать о свадьбе Ани и Глеба. И пока я об этом размышлял, друг меня окончательно добил.

— В общем, готовься быть свидетелем на моей свадьбе! — сказал Глеб. — Дату я тебе скоро назову, и не смей на этот день строить какие-либо другие планы!

— Понял, — ответил я и почувствовал, что мне не помешает ещё хотя бы один бокальчик вина.

Я предложил Глебу выпить, он поддержал эту идею, а пока мы наливали и выпивали, привезли ужин. Мы тут же приступили к нему, пока он не остыл, и, к моей радости, разговор больше не вернулся к обсуждению темы свадьбы моего друга и моей бывшей девушки.