Отвертка - [43]

— Серьезно?

— Во-первых, Петербург — очень молодой город. Моложе Нью-Йорка. Здесь просто не успели ничего такого накопать. А во-вторых, город стоит на болоте. Под нами, на глубине десяти метров, уже вода. Диггерам тут делать нечего.

Мартин залпом допил свое пиво, сходил к стойке и принес всем еще по бутылке.

— Жаль. Я уже пообещал своему редактору. Это точно, что ты говоришь?

— Точно.

— А метро?

— Что метро?

— Ну, можно нам спуститься в ваше ночное метро?

— В каком смысле «ночное»?

— В смысле, когда там никого нет, все закрыто и не ездят поезда.

— Зачем тебе именно ночное метро? Поезжай днем, выглядит оно точно так же.

— Нет, днем неинтересно. Я читал, что в вашем метро ночью творятся странные вещи. Мутируют крысы, исчезают люди…

— Плюнь, ничего там не происходит. Если хочешь, я, конечно, попробую договориться, чтобы вас пустили, но уверяю — ничего необычного там нет. Шахта как шахта.

— Серьезно? Сможешь договориться?

Кивнул я не задумываясь. Какие проблемы?

Если бы вместо пива мы пили водку, то, возможно, я бы пообещал ирландцам, что договорюсь о проходе для них в спальню президента страны.

— Значит, поедем в метро?

— Хорошо. Поедем.

— Сегодня?

— Сегодня? Не знаю. Ты хочешь именно сегодня?

— Why not?

Я попытался вытряхнуть часы, застрявшие в манжете. Полпятого. В принципе пресс-отдел ГУВД должен работать до шести, но кто там будет сидеть в такое время?

Аккредитация журналистов, желающих сунуть нос туда, куда его не следует совать, находилась именно в их ведении. Если все разошлись, то экскурсии сегодня не выйдет.

— Знаете что? Вы тут допивайте, а я позвоню. Допьете — поднимайтесь. Мой кабинет на четвертом этаже. Номер 428. Там на двери написано «Стогов».

Парни сказали «о'кей», а я пошел звонить в пресс-отдел.

Если бы я знал, чем эта история закончится, то предпочел бы поскользнуться на лестнице, упасть и сломать ногу — лишь бы никогда не дойти до телефона.

Однако ничего этого в ту минуту я еще не знал.

2

Звонки заняли у меня почти час. Ирландцы успели допить свое пиво, подняться ко мне в кабинет и снова спуститься обратно, а я все сидел и накручивал телефонный диск.

Дурацкая ситуация. Я не хотел звонить… я хотел сидеть ниже этажом и пить холодное пиво… вместо этого я сидел и накручивал диск.

Обычно ко всему, что затевали масс-медиа, окружающие относились без особого удивления. Можете преподнести им любой, какой угодно бред, они проглотят это без лишних вопросов: газетчикам виднее.

На этот раз дела продвигались туго. Добиться для четверых ирландцев, пусть даже и журналистов, пропуска в столь режимное заведение, как метрополитен, оказалось задачей почти невыполнимой.

Если бы я не застал на месте знакомого гувэдэшника, которому до этого несколько раз оказывал мелкие услуги, думаю, ничего из этой затеи не вышло бы. Однако знакомый оказался на месте.

— Тебе это нужно?

— Очень!

Зачем я соврал?

— Хорошо. Попробую. Перезвони. Вернее, я сам перезвоню.

— Скоро?

— Минут через десять.

Офицер перезвонил через тридцать пять минут, когда я уже решил, что он плюнул и уехал домой. Сказав, что вопрос улажен, он дал телефон некоего капитана Тихорецкого.

— Это тоже ГУВД?

— Нет, это из офэпэшников.

— Из кого?

— КЗОФП — Комитеты защиты объектов федерального подчинения.

— Что за комитет такой?

— Из новых. Занимаются охраной особо важных объектов по всей стране. А может, даже и за границей — не знаю. Очень серьезная контора. Метро — это их епархия.

Капитан Тихорецкий был в курсе дела. Попросил продиктовать имена и фамилии ирландцев и сказал, что в полвторого ночи будет ждать нас у входа на станцию метро «Сенная площадь». Я смог наконец спуститься обратно в буфет.

— Ну как?

— Все о'кей.

— Идем в ночную подземку?

— Едем.

Я кивнул и пододвинул себе кресло.

Часов до десяти мы сидели в лениздатовском буфете. Потом переместились в «Баскет-бар» на другой стороне Фонтанки. Когда в полночь он закрылся, мы отправились в кафе «Аквариум» у Пяти углов. Там Брайан предложил выпить не пива, а водки… по чуть-чуть.

Когда в полвторого ночи мы подъехали на Сенную площадь, то тихоню Шона заметно шатало, а улыбка Дебби казалась мне ослепительнее любого из уличных фонарей.

Площадь была пуста, а стеклянная коробка станции метро чернела неосвещенными стеклами.

Моросил дождь. На ступенях виднелась фигура встречающего.

— Вы Стогов?

— Я.

— Я — Тихорецкий. Пойдемте.

Капитан стукнул в запертую изнутри стеклянную дверь, и с той стороны тут же возник постовой милиционер. Мы юркнули внутрь и прошли в ярко освещенный пикет милиции.

За столом сидело несколько хмурых милиционеров. Когда Дебби вошла в помещение, они оживленно заерзали. Раскрасневшаяся белозубая Дебби в мокрой куртке была хороша.

Перехватив их взгляды, капитан тут же принял начальственный вид и попросил милиционеров подождать снаружи.

— Промокли? Раздевайтесь. Одежду оставим здесь, сумки тоже. Не волнуйтесь, здесь ничего не пропадет.

Мы скинули куртки. Дебби стряхнула брызги с рыжей гривы.

— Давайте знакомиться. Зовут меня Игорь Николаевич Тихорецкий. Я капитан Комитета по защите объектов федерального подчинения. Курирую городское метро. Можете называть меня по званию, а можете — по имени-отчеству. Как вам удобнее.