Отвергнутые мертвецы - [19]

Будучи совсем юным, Кай покорил вершины Срединно-Атлантических хребтов, исследовал величественные руины построенных Калаганном городов Урша, купался в отсветах магмы в жерлах пан-пацифийских вулканов и спускался в Марианский каньон, чтобы бросить благоговейный взгляд на гигантские скальные скульптуры, вырубленные ваятелями-геологистами забытой эпохи. Он проводил бо́льшую часть года в странствиях по планете, следуя за своим отцом с переговоров на переговоры.

Жизнь была чередой приключений, но как бы его ни воодушевляла каждая поездка, Кай всегда предвкушал, как увидит семейный особняк, угнездившийся высоко на скалах, которые когда-то были памятником давно умершим царям древности, высеченным в горной породе[27]. Там будет стоять его мать с улыбкой на губах, приветливой, но чуть-чуть грустной от понимания того, что пройдёт немного времени, и её муж и сын снова отправятся в путешествие.

Быть дома означало не просто быть в каком-то физическом месте, это было состояние души, и даже когда он достиг совершеннолетия, и за ним пришли люди с Чёрных Кораблей, ему всегда страстно хотелось вернуться в родное гнездо, чтобы увидеть эту печальную сердечную улыбку.

Потом его домом стал Город Прозрения, но вот в него Каю никогда не хотелось возвращаться.

Внутренние помещения башни имели высокие потолки, в них было темно и холодно, но аугметические имплантаты Кая скомпенсировали недостаток освещения, и окружающие его интерьеры поплыли, приобретая чёткость и мягкое зелёное свечение.

Не то чтобы строители намеревались придать башне негостеприимный вид – скорее, это было следствием возложенных на неё функций и повадок её обитателей. Добавь сюда роскошные гобелены и ослепительные огни, которые освещали все прочие строения Дворца, и, как представлялось Каю, Шепчущая Башня не уступит им в производимом впечатлении.

Её стены конусом сходились к центру, их каменная кладка была сглажена, и каменщики высекли на ней знаки, которые помогали понять только что ослеплённым, где те находятся. То тут, то там поблёскивали в тусклом свете встроенные в неё шепчущие камни, и Кай задумался о том, что за секреты они передают друг другу в такие беспокойные времена. Он шёл через сужающийся холл вслед за Сарашиной, которая направлялась к изогнутой серебристой стене с машинной полировкой, выглядевшей неуместно современной среди древнего камня. В ней находился пси-запечатанный проход, перед которым стояли на посту два Чёрных Стража. Они расступились, когда Головко помахал перед ними информационным жезлом. Кай увидел, как пылающая мешанина цифрового шифра отразилась в их визорах, которые автоматически запомнили двоичные данные до того, как она успела погаснуть.

Дверь скользнула в сторону, открывая проход, и изнутри дохнуло порывом холодного ветра. Кай поёжился, когда воздух, насыщенный псионическими энергиями, прошёлся по его лицу. Внутри серебристой комнаты находился гравилифт, выполненный в форме двойной спирали, которая шла по всей длине башни. Поле тяготения окружал световой ореол, и аугметика Кая различила в нём струящиеся очертания, которые проносились вверх и вниз по мерцающему каскаду.

Запечатанные двери, расположенные по периметру внешних стен этой серебристой комнаты, выводили к обшитым железом транс-залам, где хоры астропатов вычленяли суть сообщений, посланных со всех концов Галактики. Другие проходы вели под своды библиотек, которые полнились секретами, собранными в отдалённых уголках Терры.

– Мы направляемся на уровень новичков, – сообщила Сарашина, шагая в левый изгиб двойной спирали. Гравилифт заключил её в свои нежные объятия и с мягкой плавностью унёс в низ башни. Кай мялся на границе свечения, понимая, что как только он сделает этот шаг, пути назад не будет.

– Поторапливайся, Зулэйн, – произнёс Головко. – У меня есть занятия получше, чем тут с тобой нянчиться.

– Я в этом очень серьёзно сомневаюсь, – сказал Кай, ступая в свечение.

Он был рад шагнуть куда угодно, лишь бы умчаться прочь от Головко.

Свечение окружило Кая и понесло его вглубь башни. Он двигался вниз по спирали, разворачиваясь вокруг оси по ходу спуска в недра своего бывшего пристанища. Он миновал множество выступающих лесенок, где он мог бы сойти с гравилифта, но Сарашина сказала, что они направляются на уровень новичков, а это было аккурат в нижней точке Шепчущей Башни.

Наконец Кай с облегчением ощутил под ногами твёрдую почву и вышел из свечения. Его глаза немедленно подстроились под яркий свет, который заливал окружающее пространство. Не все из тех, кто передвигался по этим проходам, были слепцами, поэтому с кирпичной кладки потолка свисали лишённые плафонов люм-сферы, соединённые друг с другом петлями медных кабелей. Само помещение было вырублено в коренной горной породе и облицовано кафелем бутылочно-зелёного цвета. Оно создавало ощущение мед-пункта, и в нём имелся ряд запертых дверей, которые вели глубже в утробу башни. Некоторые открывали дорогу к библиотекам для новообращённых, где свежее пополнение башни изучало астропатическую стенографию, общеупотребительные символы и базовые мантры Нунцио. Другие вели к кельям новичков, третьи – к местам общего пользования для питания и соблюдения гигиены, некоторые же кончались наглухо запечатанными изоляторами.