Оттенки зла. Расследует миссис Кристи - [90]

Помолчав, я продолжила:

– Конечно, эта авантюра была чрезвычайно рискованной, но Хелен Харт относится к женщинам, обожающим опасность. Ведь на «Джелрии» была пассажирка, которая знала Джину Тревельян, – миссис Брендел. Она сразу увидела бы, что это вовсе не Джина. Думаю, Хелен и Гай места себе не находили, узнав, что миссис Брендел в последнюю минуту тоже купила билет на «Джелрию». Но менять планы было слишком поздно. Они знали, что миссис Брендел поднимается утром не рано, однако не удивлюсь, если накануне вечером на всякий случай подсыпали ей в питье снотворного. Я помню, она жаловалась в то утро, что ей не по себе. Кроме того, для выполнения плана Хелен ждала наступления ненастной погоды, когда труднее выловить тело из воды. Представляю, как она злилась, когда мы спокойненько пересекли славящийся бурями Бискайский залив, словно пруд на птичьем дворе. И когда после Лиссабона на горизонте появились штормовые тучи, Хелен сразу ухватилась за этот шанс на рассвете.

– Да, чудеса изобретательности, – заметил Дэвисон.

– Плюс необыкновенная жестокость, – добавила я. – Кроме того, она решила притвориться, что считает себя виновной в смерти Джины, и уж тогда никто не заподозрит у нее недобрых намерений. Для верности она отправилась с «признанием» к капитану парохода. Все было тщательно продумано и разыграно, как театральный спектакль, включая трогательную сцену, подслушанную мной позже на пароме. Они наверняка знали, что я их слышу. И все сошло бы им с рук, если бы не пара неосторожных замечаний, сделанных Винниатом, а затем миссис Брендел.

В первый же вечер на острове Гай за обедом неожиданно сильно расстроился. Он объяснил внезапную смену настроения тем, что вспомнил о Джине. Но на самом деле это было вызвано замечанием Винниата о разнице в весе сундука Тревельяна при погрузке и разгрузке. Хелен Харт беспокоилась, не услышал ли это замечание кто-нибудь из обедавших. Миссис Брендел, сидевшая рядом с Винниатом, действительно слышала что-то, но не придала значения – у нее не было для этого оснований. Но Гай и Хелен понимали, что, став известной всем, эта незначительная деталь может погубить их. Они были уверены, что Говард занесет эту деталь в блокнот, и потому, убив Винниата, Хелен, должно быть, вытащила блокнот из его кармана и сожгла опасное свидетельство.

– И все ради денег, ради наследства Джины? – спросил Дэвисон.

– Да, а также, безусловно, ради любви, любви Хелен Харт к Эдмунду Фоссе. – Я вспомнила замечание Хелен о том, что любовь превращает нас в животных. – Комбинация поистине взрывоопасная.

– А Гренвилл был абсолютно ни при чем.

– Да, к убийствам он не имел отношения, – ответила я, ограничившись этим.

После ареста Эдмунда Вайолет говорила, что у нее не осталось, ради чего стоило бы жить. И даже вроде бы обратилась к Нуньесу с просьбой выдвинуть против нее обвинение в попытке убийства Хелен Харт и непредумышленном участии в смерти ее отца, но инспектор ответил, что до этого не дойдет. Что ждало Вайолет в будущем? Может быть, она смягчится и оценит Нуньеса – единственного человека, который действительно любил ее?

Я надеялась также, что мадам Жиру со временем доверит свою судьбу какому-нибудь мужчине. Это будет, конечно, трудно, как я сказала ей сегодня за завтраком, но возможно. Я поделилась с ней также некоторыми деталями своего так называемого психического коллапса в прошлом году. Рассказала о том, как тяжело переживала утрату матери и разрыв с Арчи: о наших ссорах, о своей ненависти к его любовнице мисс Нил, о снедавшей меня ревности и убеждении, что без Арчи я не смогу прожить. Но теперь, подчеркнула я, могу представить себе жизнь без него и вскоре, наверное, сниму обручальное кольцо, которое пока все еще красовалось на пальце.

– Вас что-то беспокоит, Агата? – участливо спросил Дэвисон.

Я подозревала, что он знает, о чем я думаю, – он относился к тем редким мужчинам, которые каким-то образом угадывали даже глубоко запрятанные помыслы женщин, – однако я была не в настроении поддерживать столь интимный разговор.

– Нет, я лишь подумала, нет ли новых известий о Руперте Мэйби.

– Он пока молчит. Но у нас есть способы заставить людей разговориться. Кроме того, мы ждем информацию из министерства о его связях с АРКОСом, Всероссийским кооперативным обществом. Помните, я говорил о нем, когда впервые предложил вам помочь нам в расследовании смерти Грина? Мы подозревали, что кто-то снабжает АРКОС кое-какими данными. Мы тогда и вообразить не могли, что на Тенерифе произойдут еще убийства. Кстати, сегодня утром я получил телеграмму от Хартфорда.

– Вот как?

– Он чрезвычайно высоко оценивает вашу работу и хочет встретиться с вами, когда вы вернетесь в Англию.

– Правда? Зачем?

– Думаю, он хочет поблагодарить вас лично за то, что вы сделали. Я, естественно, тоже благодарю вас.

После ареста преступников начальство Нуньеса также высоко оценило его работу. Я была рада, что заслугу в расследовании преступлений приписали ему. В ответ я попросила только об одном: уничтожить все имеющиеся у него свидетельства, компрометирующие Дэвисона. Он и без того достаточно пострадал из-за потери Дугласа Грина. Не хватало только, чтобы он потерял к тому же репутацию или работу.