Отшельник Красного Рога. А.К. Толстой - [15]

Шрифт
Интервал

Не случайно сравнивался со Сперанским! Но это-то и пугало: Сперанский вон уже где — в ссылке...

Брат Александр — полноватый, но тоже с живыми манерами — темпераментно останавливал:

   — Кто же не желает основательных перемен? В первую очередь их ожидает наш государь. Весь вопрос в постепенности, продуманности каждого шага.

   — Словеса! — обрывал брата Николай. — Наш прекраснодушный монарх желает цели, но не желает средств, к гой цели ведущих. Все замыслы отлагаются, иначе замораживаются вовсе. А время меж тем приносит с собою не только доброе, но злое и вредное. Так что же делать таким, как я: молчать, ждать, почитать себя лишь исполнительскою машиной? Но зачем душа всегда желает перемен, желает лучшего и видит даже возможности достижения сего лучшего?

Оторопь возникала от таких слов: все были образованны и знали, с какого брожения умов начиналась в конце века революция во Франции.

А разве не приходили подобные мысли тебе самому, когда даже там, в Саксонии, в чужой стране, на твоих же глазах возрожденье страны начиналось именно с гражданских преобразований?

Всем учреждениям, начиная с канцелярии самого генерал-губернатора Репнина, по его же предписанию, строго вменялось в обязанность принимать каждого посетителя, независимо от сословия и звания, дабы ни одна жалоба не осталась неразобранной.

Но здесь, в России, возможно хотя бы такое? Хоть нечто похожее на действительное равенство всех и каждого перед законом? А ведь об этом и рассуждал Тургенев, к этой цели и направлял свой прожект.

Ах, этот проклятый озноб в душе, эта веками воспитанная трусость... Как с ней совладать, чтобы научиться не на площади звать — не нужно это в России! — но чтобы лишь внимать друг другу и обращать благородные порывы души на благо отечества?

А всё же огонь от тургеневских слов — как жаркий ток крови в жилах у каждого. Ведь так сладко думать и согревать себя тайною мыслью, повторяя вслед за воинствующим Тургеневым: «Зачем сердце не довольствуется собственным благополучием? Зачем оно предпочитает сему благополучие иных, даже тебе неведомых?»

Всё чаще и чаще притягивал Алексея по вечерам дом под нумером двадцать на набережной Фонтанки. Благо было недалеко от родительского дворца: как завидишь шпиль Михайловского замка, тут, в доме насупротив, в третьем ярусе, и есть тургеневская квартира.

Замок, что виделся из каждого окна, будто обострял суть разговоров в доме у братьев: здесь, в замке, не так давно, на переломе века, был убит российский император Павел Первый.

Злодей пал от руки возмездия? Или трон вероломно захвачен новым тираном?

От этих мыслей ещё более, чем от республиканских высказываний Николая Ивановича, стыла кровь.

Дальше, право, думать не хотелось — совсем уж становилось боязно.

Поёживался, видно, не один Перовский. Потому хозяин дома Александр переводил беседу на предмет всем более близкий — на разговор литературный.


С недавних пор всю компанию будто завели одним ключиком — Пушкин, Пушкин!

Он влетал каждый вечер к Тургеневым — изящный, вёрткий как ртуть, смуглый лицом, выражение которого могло меняться мгновенно, — и все преображались, словно воспламеняясь непосредственностью его манер и юношескою энергией.

Он весь был, как его собственные вирши, — задорный, взрывчатый. И непредсказуемый. Мог часами читать стихи — свои и чужие. Мог мгновенно загрустить и, отойдя к окну, глядеть в полутьму, где высился замок-пугало.

Но мог, ворвавшись в дом, тут же счастливо заявить:

— Еду в театр! Ах, вы не представляете, кто меня там ждёт — сама Екатерина Семёнова. Её игра на сцене — благородство одушевлённых движений, порыв истинного вдохновения!

Семёнову в сердце юного поэта вскоре сменила Александра Колосова, надежда русской сцены, её — княгиня Евдокия Ивановна Голицына, Пифия — новое увлечение...

Как был понятен и мил Перовскому этот проказник-повеса, полный нерастраченной энергии!

Таким, точно таким был, казалось, совсем недавно и он, Алексей Перовский. Модный франт и выдумщик, он вскружил голову не одной московской красавице и сколько в альбомах оставил влюблённых признаний. Вздыхал, притворялся, клялся и врал, влюблялся, однажды даже в присутствии предмета воздыханий бросился в пруд... Недаром граф, прослышав о сих проделках, перевёл его в Петербург. До Тверской заставы провожали друзья. И когда прямо у экипажей в воздух взлетели пробки от шампанского, князь Пётр Вяземский выдал экспромт:


Прости, проказник милый!
Ты едешь, добрый путь!
Твой гений златокрылый
Тебе попутчик будь...
Не замышляй идиллий.
Мой нежный пастушок:
Ни Геспер, ни Вергилий
Теперь тебе не впрок.

Многое виделось Перовскому сходным в поведении молодого пиита. Но угадывалось и что-то иное...

Сверчок, как прозвали арзамасцы племянника Василия Львовича Пушкина, совсем недавно закончил Царскосельский лицей и начал службу в Коллегии иностранных дел. Но не блистательная судьба раскрывала объятия восемнадцатилетнему лицеисту — он жил в мире придуманном, поэтическом, сулящем не выгоды карьеры, а скорее бедность. Посему дома не ладилось — ссоры, скандалы с отцом, считавшим каждую копейку...

Маска повесы помогала скрывать невзгоды. И она же, маска безалаберного ветреника, надёжно прикрывала от стороннего ока сокровенную жизнь души, бегущей в горние выси поэзии.


Еще от автора Юрий Иванович Когинов
Страсть тайная. Тютчев

Как неповторим поэтический дар Тютчева, так уникальны и неповторимы его судьба и духовный облик, оказавшие неизгладимое влияние на современников. Исследовав неизвестные архивные материалы, в том числе дневники младшей дочери поэта Марии, Юрий Когинов впервые показал многообразный мир семьи великого поэта и какие поистине трагические события прошли через его сердце. Всё это сделало роман «Страсть тайная» по-настоящему глубоким и волнующим.


Багратион. Бог рати он

Роман современного писателя-историка Юрия Когинова посвящен Петру Ивановичу Багратиону (1765–1812), генералу, герою войны 1812 года.


Татьянин день. Иван Шувалов

О жизни и деятельности одного из крупнейших российских государственных деятелей XVIII века, основателя Московского университета Ивана Ивановича Шувалова (1727-1797) рассказывает роман известного писателя-историка.Иван Иванович Шувалов был плоть от плоти XVIII века — эпохи блистательных побед русского оружия, дворцовых интриг и переворотов...И всё же он порой напоминал «белую ворону» среди тогдашних вельмож с их неуёмным властолюбием и жаждой богатств и почестей. Не ради титулов и денег он работал - ради России.


Берестяная грамота

Повесть о героической борьбе брянских партизан в годы Великой Отечественной войны. События происходят в городе, оказавшемся в тылу врага. Автор книги, сам бывший партизан, посвящает свою повесть взрослым и юным героям многих партизанских городов и сёл, которые, кроме Брянщины, существовали в Белоруссии, в Псковской, Новгородской и других областях нашей Родины.


Тайный агент императора. Чернышев против Наполеона

Головокружительна и невероятна судьба русского офицера Александра Чернышева, снискавшего покровительство и доверие Наполеона, симпатии одной его сестры, любовь другой, проникшею в тайны французской империи перед войной 1812 года.Блистательный Чернышев — тайный агент императора Александра I в Париже — стал впоследствии военным министром России и председателем Государственного Совета.В основу романа положены подлинные факты и документы. Но роман увлекает как настоящее авантюрное повествование.


Недаром вышел рано. Повесть об Игнатии Фокине

Основная тема творчества Юрия Когинова — человек и его гражданский долг. В новом произведении «Недаром вышел рано» писатель исследует судьбу яркую, но рано оборвавшуюся и потому малоизвестную. За двадцать девять лет жизни Игнатий Фокин успел юношей принять участие в событиях первой русской революции, в годы мировой войны стать одним из членов Петербургского комитета и Русского бюро ЦК большевистской партии, в период Октября как член Московского областного бюро РСДРП (б) возглавить пролетариат Брянского промышленного района. Деятельность героя повести была связана с Л.


Рекомендуем почитать
Змей в Эссексе

Конец XIX века, научно-технический прогресс набирает темпы, вовсю идут дебаты по медицинским вопросам. Эмансипированная вдова Кора Сиборн после смерти мужа решает покинуть Лондон и перебраться в уютную деревушку в графстве Эссекс, где местным викарием служит Уилл Рэнсом. Уже который день деревня взбудоражена слухами о мифическом змее, что объявился в окрестных болотах и питается человеческой плотью. Кора, увлеченная натуралистка и энтузиастка научного знания, не верит ни в каких сказочных драконов и решает отыскать причину странных россказней.


Тайна старого фонтана

Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.


Кровавая звезда

Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.


Северный богатырь. Живой мертвец

Андрей Ефимович Зарин (1862–1929) известен российскому читателю своими историческими произведениями. В сборник включены два романа писателя: «Северный богатырь» — о событиях, происходивших в 1702 г. во время русско-шведской войны, и «Живой мертвец» — посвященный времени царствования императора Павла I. Они воссоздают жизнь России XVIII века.


Успешная Россия

Из великого прошлого – в гордое настоящее и мощное будущее. Коллекция исторических дел и образов, вошедших в авторский проект «Успешная Россия», выражающих Золотое правило развития: «Изучайте прошлое, если хотите предугадать будущее».


Град Петра

«На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн, И вдаль глядел». Великий царь мечтал о великом городе. И он его построил. Град Петра. Не осталось следа от тех, чьими по́том и кровью построен был Петербург. Но остались великолепные дворцы, площади и каналы. О том, как рождался и жил юный Петербург, — этот роман. Новый роман известного ленинградского писателя В. Дружинина рассказывает об основании и первых строителях Санкт-Петербурга. Герои романа: Пётр Первый, Меншиков, архитекторы Доменико Трезини, Михаил Земцов и другие.


Есенин

Есенин.Поэт — «хулиган»?! Поэт — «самородок»?!На Западе его называли то «русским соловьём», то безумцем. Его творчество вызывало восторженную истерию.Его личная жизнь была бурной, яркой и скандальной.Его любили друзья и обожали женщины.В его судьбе было множество загадок и тайн, многие из которых открывает великолепный роман Александра Андреева!Дополняет образ Есенина роман его друга Анатолия Мариенгофа «Роман без вранья».«Роман без вранья» прочтётся с большим интересом и не без пользы; тех, кого мы знаем как художников, увидим с той их стороны, с которой меньше всего знаем, а это имеет значение для более правильной оценки их.


Игра. Достоевский

Роман В. Есенкова повествует о том периоде жизни Ф. М. Достоевского, когда писатель с молодой женой, скрываясь от кредиторов, был вынужден жить за границей (лето—осень 1867г.). Постоянная забота о деньгах не останавливает работу творческой мысли писателя.Читатели узнают, как создавался первый роман Достоевского «Бедные люди», станут свидетелями зарождения замысла романа «Идиот», увидят, как складывались отношения писателя с его великими современниками — Некрасовым, Белинским, Гончаровым, Тургеневым, Огарёвым.


Громовой пролети струей. Державин

Роман О. Михайлова повествует об одном из родоначальников и реформаторов русской литературы. Жизнь талантливого поэта, истинного гражданина и смелого человека изобиловала острыми драматическими конфликтами. Храбрый гвардейский офицер, видный государственный деятель, Г.Р. Державин не страшился "истину царям с улыбкой говорить", а творчество его дало толчок к развитию современных жанров литературы, который трудно переоценить.


Ранние сумерки. Чехов

Удивительно тонкий и глубокий роман В. Рынкевича — об ироничном мастере сумрачной поры России, мастере тихих драм и трагедий человеческой жизни, мастере сцены и нового театра. Это роман о любви земной и возвышенной, о жизни и смерти, о судьбах героев литературных и героев реальных — словом, о великом писателе, имя которому Антон Павлович Чехов.