Отравление - [2]

«Боже праведный, — сказал Хьюит, — ничего подобного не будет, идея совсем не в этом. Просто „Десятка“ позаимствовала у древних греков не только название, но и еще несколько других вещей. Так богиня юности была виночерпием у богов, поэтому у „Десятки“ существует обычай, чтобы им прислуживали девушки в соответствующей одежде».

Когда я спросил, где они взяли девушек, он ответил, что через театральное агентство, и добавил, что в это время года всегда есть сотни безработных молодых актрис, которые рады шансу получить пятьдесят долларов и хорошую еду, проведя один вечер, разнося еду. Сначала они наняли через агентство опытных официанток, но те спотыкались о свои шлейфы.

Вульф и я приехали ровно в семь. После встречи с хозяином и остальными из «Десятки» мы выбрали устриц и остановились на одном из предложенных пяти белых вин, а потом я отправился на кухню посмотреть, как там справляется Фриц. Он что-то пробовал из горшка, стоящего на плите, и не обнаруживал волнения больше, чем если бы он был дома и готовил обед для Вульфа и меня.

Там находились Феликс и Золтан от Рустермана, чтобы помогать ему, поэтому я не спросил, нужна ли моя помощь. И там были Гебы, виночерпии богов, их было двенадцать, со шлейфами насыщенного пурпурного цвета, струящимися до пола. Очень красиво? Это дало мне идею, Фриц любит притворяться, будто у него есть причина полагать, что ни одна девушка на расстоянии мили от меня не находится в безопасности. Подобное не имеет смысла, поскольку вы не можете много сказать о ней на расстоянии больше мили, и я подумал, что для него будет полезно увидеть меня в работе на близком расстоянии. Это был и вызов, и интересный социологический эксперимент.

Первые две все окончательно решили: одну звали, как она сказала, Фэби Фабор. Это была высокая натуральная блондинка с большим ленивым ртом, а второй была Нора Ярет с большими карими глазами и ямочками на щеках. Сейчас после них я стоял около Кэрол Эннис, с волосами цвета пшеницы.

— У меня нет чувства юмора, — сказала она и повернулась обратно, чтобы посмотреть, чем занимается Феликс.

Но я продолжал:

— Это совсем другой тип юмора, а импульс, подобный моему, совсем не смешной. Он ранит. Может быть, я смогу отгадать. Геба один, о-о-о?

Ответа нет.

— Очевидно, не так. Плато-2-3-4-5-6?

Не поворачивая головы, она сказала:

— Он есть в списке. Торхем-8-3-2-1-7.

Ее голова повернулась ко мне.

— Так как? — Она повернулась обратно.

Это прозвучало просьбой уйти, а не позвонить ей как можно скорее, но так или иначе я записал ее номер для протокола и удалился. Остальные все еще были в нише, и я двинулся прямо к ним.

Пурпур одежды служил хорошим контрастом для их хорошеньких юных лиц, украшенных девятью различными цветами волос и различными стилями причесок.

Когда я подошел, болтовня прекратилась и лица повернулись ко мне.

— Вольно! — скомандовал я. — У меня нет официального положения. Я просто один из гостей, приглашенных потому, что я являюсь приятелем повара, и у меня есть личная проблема. Я бы предпочел обсудить ее с каждой из вас по отдельности и наедине, но так как для этого нет времени, то я…

— Я знаю, кто вы, — объявила одна. — Вы — детектив, и вы работаете у Ниро Вульфа. Вы — Арчи Гудвин.

У нее были рыжие волосы и молочная кожа.

— Я этого не отрицаю, — сказал я ей, — но я здесь не по служебным обязанностям. Я не спрашиваю, встречал ли я вас, так как если бы это случилось, я бы не мог такого забыть.

— Вы не встречали меня. Я видела вас и видела ваше фото. Вы любите себя, не так ли?

— Конечно. Я подобен большинству людей. Мы проголосуем. Сколько из вас любит себя? Поднимите руки.

Из пурпурных складок выскочила одна рука, затем еще две, затем все остальные, включая и рыжеволосую.

— О'кей, — сказал я, — с этим решено. Единогласно. Моя проблема заключается в том, что я решил посмотреть на вас и попросить у самой неотразимой, прекрасной и очаровательной из всех ее номер телефона, и я в замешательстве. Вы все прекрасны. По красоте и очарованию вы все превзошли самые безумные мечты любого поэта, а я не поэт. Поэтому ясно, что я в замешательстве. Как возможно мне выбрать одну из вас, только одну, когда…

— Ерунда. — Это была рыжая. — Меня, конечно. Пегги Чоут. Арчи-2-3-3-4-8. До полудня не звоните.

— Это неправда, — возразил ей горловой голос. Он принадлежал особе, которая была несколько старовата для Гебы и слишком полна для нее. Она продолжала: — Я буду звать вас Арчи?

— Конечно. Это мое имя.

— Отлично, Арчи, присмотритесь как следует. — Она подняла руку, обнажив ее, и коснулась плеча девушки рядом с ней. — Мы считаем, что мы все прекрасны, но мы не одного класса с Эллен Джаконо. Посмотрите на нее!

Я так и сделал и должен сказать, что горловой голос был прав. Эллен Джаконо с глубокими черными глазами, со смуглой бархатной кожей и вьющимися шелковистыми волосами еще более темными, чем кожа и глаза, несомненно была редкостью. Ее губы были достаточно приоткрыты, чтобы показать блеск белых зубов, но она не смеялась. Она не реагировала вовсе, что было замечательно для актрисы.

— Возможно, — уступил я, — я был настолько ослеплен общим сиянием, что остался слеп к великолепию одной звезды. Наверное, после всего этого я стал бы поэтом, я говорю, как поэт. Я чувствую, что должен иметь номера телефонов всех вас, что, конечно, не бросает тень на Эллен Джаконо. Я полагаю, что это не решит проблему полностью, так как завтра передо мной встанет вопрос, кому звонить первой… Если я буду чувствовать то же самое, что и сейчас, то мне придется набрать все номера телефонов одновременно, а это невозможно. Я надеюсь на небеса и на то, что это не закончится крахом. Что, если я никогда не смогу решить, кому позвонить первой? Что, если это сведет меня с ума? Или что, если я постепенно опущусь…