Отпуск с риском для жизни - [6]

Магера молча кивнул ему головой и прикоснулся губами к своему бокалу.

— Извиняюсь, забыл Ваше имя-отчество. — Произнес незваный гость, но, так и не услышав ответа, перевел взгляд на Ирину. — Разрешите представиться. Яков Моисеевич Пинкин. Фотохудожник и журналист. — Он галантно поклонился, в надежде, что женщина протянет ему свою руку, но этого не произошло.

— Очень приятно. — Сухо ответила она, так и не назвав своего имени.

— Хотя, подождите, я, кажется, и так знаю кто Вы. — Он театрально вскинул голову и провел ладонью по липким волосам. — Ирина Державская — светская львица регионального масштаба и успешная бизнесвумен.

— Вы что-то еще хотели? — Спросил Андрей, подняв на него недовольный взгляд.

— Грубовато, бестактно, но ничего, сделаем погрешность на вашу профессию. — Он бесцеремонно выдвинул свободный стул и без приглашения уселся рядом с ними.

— По-моему, мы вас к себе за стол не приглашали. — Также сухо, в тон Андрею, произнесла Ирина.

— Прошу прощения, я не надолго. Просто было приятно и удивительно увидеть здесь знакомое лицо из прошлой жизни. Слышал, вы уже на пенсии? — Обратился он к Магере.

— А вы неплохо информированы. — Ответил Андрей. — Надеюсь, на этом ваш интерес удовлетворен?

— Частично. Хотелось бы еще узнать, неужели сейчас в Украине пенсионеры МВД получают столь достойную пенсию, что могут позволить себе европейские курорты?

Магера развернулся в полуоборот и, теряя терпение, строго посмотрел ему в глаза.

— Все ясно. — С трагической миной на лице констатировал тот. — Ничего в нашей жизни не меняется. Менты на пенсии хорошо живут, либо за счет того, что успели наворовать за время службы, либо нанимаясь в обслугу к богатеньким дамочкам. — Он ехидно улыбнулся и посмотрел на Андрея. — Интересно, сколько она вам платит в день за охрану?

Дождаться ответа на поставленный вопрос, он не успел. К этому времени лимит терпения у Магеры иссяк. Не вставая с места, он наотмашь нанес Пинкину такой удар в челюсть, что тот при падении едва ногами не перевернул их столик.

По ресторану молниеносно разнесся шум недовольного обсуждения, на время замолкла музыка и к ним сразу же подбежали сотрудники охраны и свободные официанты. Пинкин едва поднялся на ватные ноги и, попробовав на ощупь целостность своих зубов, произнес, обращаясь к ним:

— Все нормально, ребята, это недоразумение. — Затем, он перевел злобный взгляд на Магеру и добавил. — А с тобой мент, мы еще увидимся.

Андрей встал из-за стола, демонстрируя готовность продолжить этот неприятный разговор.

— Вот этого я тебе не советую. — Спокойно ответил он. — Боюсь, что следующая наша встреча окажется еще более скоротечной и совсем не радостной для тебя.

Пинкин злобно зыркнул глазами на обидчика и, ничего не говоря в ответ, молча ретировался в общий зал.

— Извини, не сдержался. — Сказал Андрей Ирине, вновь усаживаясь за столик.

В это время почти все посетители ресторана не сводили глаз со странных участников этой сцены, кто-то смотрел на них с нескрываемым осуждением, кто-то совершенно равнодушно, однако в глазах большинства, можно было заметить одобрение и поддержку. Для многих иностранцев поведение русских туристов на мировых курортах всегда вызывало неоднозначную реакцию. Поэтому после этого инцидента, Андрей почувствовал себя, как не в своей тарелке. Не говоря ни слова, он с виноватой улыбкой взглянул на посетителей ресторана и развел руками, всем видом давая понять, что готов принести им свои извинения за причиненный дискомфорт.

— Все правильно. — Грустно улыбнулась женщина. — На твоем месте я поступила бы также. Жаль только, что этот хам испортил нам романтический ужин. — Она огляделась по сторонам и, увидев на себе несколько пар удивленных глаз, предложила. — Давай уйдем отсюда.

— Как скажешь. — Согласился Андрей. — Если хочешь, зайдем в какое-нибудь менее известное заведение и продолжим наше общение?

— Да, нет. У меня осталось слишком мало времени до отъезда. Лучше давай вернемся в отель, мне еще нужно собраться в дорогу.

Андрей без возражений согласился с ее предложением и, бросив на стол несколько купюр, встал из-за стола и подал руку женщине.

ГЛАВА 3

Вечером, проводив Ирину в аэропорт, Андрей, не спеша, возвращался в свой отель. Легкая музыка, доносившаяся из ближайшего кафе, в сочетании с прохладным свежим воздухом располагали его к непривычной меланхолии. Однако, уподобляться курортникам и праздно гулять по вечернему городу, у него не было никакого желания, ибо на душе было непривычно тоскливо и грустно. Единственное, чего он желал в этот момент, банально напиться до полного беспамятства и забыться в тревожном сне, чтобы утром вновь проснуться прежним Магерой, не отягощенным романтическими чувствами и сердечными переживаниями. Но обещание не злоупотреблять спиртным, данное им Ирине, непонятной силой останавливало его. Как ни странно, но за эти две недели, проведенные вместе с этой женщиной, Андрей стал совершенно другим человеком. Он стал ощущать себя более одухотворенным, собранным, чутким и даже отзывчивым к ближним. Нечто подобное первый и последний раз он испытывал на первом курсе института, когда впервые влюбился в свою сокурсницу. Но тогда, в том юном возрасте, эти чувства вызвали в нем настоящую эйфорию и полет души. Тогда для него все это было впервые и казалось нескончаемым и вечным. Однако сейчас на пятом десятке лет его ощущения были диаметрально противоположными. За время, проведенное вместе с Ириной, он вновь пережил то, с чем столкнулся в молодости и успел забыть за долгие годы службы и последующего одиночества. Сейчас, после расставания с Ириной, прежнюю эйфорию и полет души сменили горечь утраты и разочарование. Где-то в глубине себя, он все же не хотел признаваться в том, что по-юношески безответно влюбился в нее, поэтому тщетно пытался найти свой нынешней хандре разумное оправдание. Но все его попытки отогнать мысли о ней оказались тщетными. Любовь к женщине нельзя подменить или объяснить навалившейся скукой, проявлением личной слабости, или выражением собственной лени. Любовь к женщине это то, что не подвластно разуму и не подлежит объяснению. Это чувство нужно либо пережить сердцем, либо жить с ним до самой смерти.