Отпечаток пальца - [21]

Джонни посмотрел на адрес, едва слышно присвистнул и опустил письмо в щель. Он услышал, как оно стукнулось о дно почтового ящика, и обернулся, чтобы помахать на прощанье сестрам Шоттерли. Они тащили за собой бультерьеров, продев через ошейники носовые платки. Эрдельтерьер следовал за ними по пятам, а выражение морды китайского мопса ясно говорило, что к этой вульгарной своре он не имеет никакого отношения.

Вся компания благополучно перебралась через дорогу до того, как Мирри вышла из магазина.

— Какие страшные собаки! — воскликнула она. После чего засунула руку в карман, и щеки ее порозовели. — О Джонни, мое письмо! Оно пропало!

Он посмотрел на нее смеющимися глазами:

— Все в порядке, я опустил его в почтовый ящик. Она воскликнула: «О!» — и они вместе перешли через дорогу.

Когда они оказались на другой стороне, она отважилась задать вопрос:

— Ты посмотрел на конверт? Он не запачкан в грязи?

— Я посмотрел на него. Увидел на уголке отпечаток лапы… по-моему, Джейн.

Мирри отвела взгляд в сторону. Щеки ее порозовели. Это сделало ее очень привлекательной. Джонни сказал:

— Наверное, следовало бы показать его тебе, прежде чем опускать в ящик. Мне бросилось в глаза, что в адрес закралась ошибка.

— О!

— Ведь ты писала мисс Браун, не так ли? Или кому-то другому?

— Конечно, ей!

— Но на конверте был другой адресат. Там было написано: «Мистеру И.С. Брауну, 10 Марракот-стрит, Пиджин-Хилл». Это пригород Лондона, верно?

Мирри искоса бросила на него взгляд, затравленный взгляд зверька, попавшего в капкан. Может быть, белки? Нет, котенка, игравшего с листком… игравшего и ловившего его… игравшего и попавшего в ловушку. Джонни только не был уверен, что все это была игра. Внезапно по ее губам скользнула улыбка, и Мирри спросила:

— Разве на конверте не было написано: «Мисс Браун»?

— Нет.

Мирри удрученно вздохнула:

— Какая я глупая. Но это не имеет значения. Мисс Браун все равно получит его: ведь она живет со своим братом.

— Мистером И.С. Брауном?

— Да.

— И продолжает жить у него во время школьных занятий?

С мягким упреком в голосе Мирри возразила:

— Она плохо себя чувствовала.

Джонни так недоверчиво рассмеялся, что у нее не осталось никаких сомнений относительно его скептицизма. После непродолжительной паузы он произнес:

— Дело твое, поступай как знаешь, милочка. Мистер, миссис или мисс — черт с ними.

Мирри кокетливо опустила ресницы:

— Ты не должен упоминать черта.

— А ты не должна писать письма мистеру Брауну и рассказывать о них небылицы, моя крошка. Особенно такие небылицы, которые не обманули бы и слабоумного ребенка.

Между тем они подошли к калитке. Мирри сердито топнула ножкой и побежала; достигнув раньше него парадной двери, она захлопнула ее перед его носом. Она уже поднялась до середины лестницы, когда Джонни вошел в холл. Услышав его смех, Мирри остановилась и обернулась, ее щеки пылали, в глазах блестели слезы.

— Не хочу разговаривать с тобой! Он послал ей воздушный поцелуй.

— Дорогая, это твое дело. — Мирри снова топнула ножкой и побежала вверх по лестнице, а Джонни крикнул ей вслед: — Не волнуйся, я никому ничего не скажу. Не забудь, что мы собирались в кино.

Его интересовало, не раздумает ли она идти с ним кино, но гораздо больше его интересовало другое. Зачем она прочитала ему письмо, адресованное мисс или мистеру Брауну? Если по какой-то причине она хотела, чтобы он знал, что Джонатан намеревался относиться к ней, как к дочери, то в чем состоит эта причина? Что-нибудь вроде: «Я больше не беспризорный ребенок — я наследниц; Джонатана Филда»? Неужели она действительно расставила сети не только ему, но, что более вероятно, так называемому мистеру Брауну? И в каком положении окажется Джорджина? Собирался ли Джонатан Филд оставить свое состояние двум наследницам или только одной?

Когда раздался гонг, призывающий всех к вечернему чаю, Мирри спустилась вниз с улыбкой на губах, и они вчетвером отправились в Лентон смотреть фильм, который шел в кинотеатре «Рекс».

Глава 10

Пока они развлекались, позвонил Джонатан Филд и предупредил, что заночует в Лондоне. Миссис Фэбиан спустилась вниз, держась за перила лестницы, чтобы сообщить об этом молодым людям, вернувшимся из Лентона. На ней был ярко-красный халат, падающий свободными складками, и длинный черный шифоновый шарф, что придавало ее облику траурный вид. Поскольку она сняла повязку, которая днем придерживала ее волосы, они рассыпались по плечам, и ей приходилось то и дело поправлять их, убирая со лба и с глаз растрепавшиеся пряди.

— Джонатан останется ночевать в городе, я спустилась вниз, чтобы сказать вам об этом. Не знаю, откуда он звонил, может быть, из конторы мистера Модсли. Связь была ужасная, мне с трудом удалось понять, о чем он говорит.

— Дорогая, — рассмеялся Джонни, — надеюсь, тебе все же удалось расслышать, вернется он или нет, потому что, если ты перепутала и, вернувшись посреди ночи домой, Джонатан обнаружит, что все двери заперты на засов, едва ли ему это придется по душе.

На лице миссис Фэбиан отразилось недоумение, которое тут же сменилось тревогой.

— Дорогой, ты всерьез считаешь… право, не знаю… было так плохо слышно. Не удивлюсь, если сегодня ночью отключат электричество или что-нибудь еще.