Отпечатки - [127]
Уна лишь пожала плечами.
— Надеюсь, молока ты не хочешь… молока нет. И сахар найти не могу. На самом деле, Пол, — я не о Майке вообще-то хотела поговорить. А о… о… ну, о чае вообще-то. О чае.
Так-так, думал Пол: так-так. Я так прикидываю, кто-то у нас тут с катушек едет? Пары вилок в наборе для фондю не хватает, а? Щас разберемся.
— Чай, да? Что — чай, типа, ну — чай, да? В смысле — это не какое-нибудь новое словечко? Которое, типа, означает — что-то совсем другое?
— Нет-нет: чай. Чай. В смысле, чай Лукаса, Пол. Оолонг.
— Ах да — та штука, которую он пьет с джином. Пил. Да. Ну — так и что с ним?
Уна уставилась на свои колени. Осторожно поставила чашку и блюдце на салфетку на приставном столике, рядом с коричневой крапчатой пепельницей с отделением для спичек в центре.
— Я — отравила его, — сказала она.
Теперь Пол смотрел на нее: смотрел очень внимательно.
— Ты — что ты сделала, милая?
— Отравила его. Положила в него яд. У меня такое ужасное чувство. Пол, — что я могла его убить!..
Пол удивленно моргал. Мать честная — вот уж не ожидал, что эта старая психованная ворона такое выдаст. Вот уж чего не ожидал.
— Хотя — вряд ли я и правда его отравила, потому что там было на самом деле совсем не много яда, и я прокралась — боже, как мне было страшно, — и положила его в банку для чая, оох — много, много, много недель назад, а доктор сказал, что он умер от внезапного и обширного сердечного приступа, и не думаю, что это из-за яда, потому что яд должен был только, ну, так аптекарь сказал, — ну, сделать так, чтобы он капельку приболел, понимаешь, — и я только потому хотела, чтобы он приболел, что этот аптекарь, понимаешь, он дал мне еще антидот. Это такая штука, которая помогает выздороветь, если ты принял яд, — и я хотела быть единственной, понимаешь, кто сможет его вылечить, и тогда, я думала, в конце концов он может меня полюбить. Полюбить меня, да… О, Пол, — наверное, тебе кажется, что это бред сумасшедшего. Похожа я на сумасшедшую, Пол?
— Нет — вовсе нет, милая! Конечно нет.
Да, думал он: ты говоришь все громче, подруга, как самый натуральный слюнявый псих, если хочешь знать правду. И ты посмотри на себя: ты словно спишь на ходу. Подъем: просыпайся давай! Да: снова распахнула безумные глазищи — и завела шарманку:
— Понимаешь… я всегда любила его, Лукаса. С первой же встречи в баре. Сейчас кажется, что целая жизнь прошла. Когда он ушел — после того как купил нам выпить, и ласково улыбнулся, и наговорил столько прекрасных слов… просто прекрасных… таких серьезных и добрых… В общем — когда он сделал нам это свое потрясающее предложение, сам знаешь — прийти и поселиться здесь, ну… к этому мигу я уже глубоко и страстно его полюбила. Я даже не пыталась это скрыть. Я просто повернулась к Тедди и говорю ему: Тедди, говорю я, в жизни еще не встречала такого удивительного человека. А потом, когда он…
— Ээ… погоди секундочку, Уна. Извини, что, типа, перебиваю и все такое, но, гм… ты сказала Тедди, да? Это чё, оговорка по как его там? Ты же про Майка говоришь?
Уна посмотрела на него.
— А, ну конечно… — тихо сказала она. — Ты ведь не знаешь, да? Ну, видимо. Никто не знает. Понимаешь, Пол… у меня в то время был роман с Тедди. Сто лет назад. Все разваливалось уже тогда — но я тянула этот воз, потому что, ну… мы оба пили, для начала, а Майк — он меня всегда осуждал. Да и вообще, я люблю актеров — с ними весело. В общем… Лукас, он, видимо, решил, что мы, знаешь — настоящая пара, думаю, так. На самом деле он пригласил Тедди. Это на Тедди он смотрел. Но так или иначе — я была замужем за Майком. Мы с Майком… потеряли ребенка, понимаешь. Много лет назад. У меня больше не могло быть… и я вроде как — в общем, потеряла интерес. Майк, тот просто углубился в войну шестидесятилетней давности и, похоже, был счастлив. В общем… Тедди, он сказал мне, послушай, Уна — если у нас есть хоть капля мозгов, мы должны принять его предложение, если он это всерьез, этот парень, Лукас, кем бы он ни был. Он был без гроша — без единого гроша в те дни, бедняга Тедди. Ни одной роли не мог раздобыть, потому что всегда был вдребезги пьян. Итак — он явился сюда с Джуди, которую я, разумеется, никогда прежде не видела. В смысле, я знала, что у него кто-то есть и так далее, но детали никогда не выспрашивала. А я пришла с Майком и всем этим… мусором. Наверное, Тедди надеялся, что наши пьяные и похотливые свиданки станут еще чаще… на это — и еще на крышу над головой, бедный придурок. А я… я просто хотела быть рядом с Лукасом. Потому что я любила его. А когда я увидела Элис, то подумала: ха! Тоже мне, проблема — от нее я мигом избавлюсь. Но потом… потом… стали происходить престранные вещи. Тедди бросил пить — невероятно само по себе: говорю тебе, Пол, — господи, сколько бухла этот парень мог уговорить!.. Со мной все было получше, но через какое-то время я тоже практически завязала. И — у них, у Тедди и Джуди, все как-то потихоньку наладилось — а мне, мне она правда понравилась. До сих пор нравится, она прелесть: все любят Джуди, правда? А потом… я прониклась этой войной, к своему немалому удивлению. Действительно увлеклась, довольно надолго — впервые поняла, что Майк в этом видит. А Элис… внезапно перестала быть врагом. Я
«Представьте себе, что Вселенную можно разрушить всего одной пулей, если выстрелить в нужное место. «Шаманский космос» — книга маленькая, обольстительная и беспощадная, как злобный карлик в сияющем красном пальтишке. Айлетт пишет прозу, которая соответствует наркотикам класса А и безжалостно сжимает две тысячи лет дуалистического мышления во флюоресцирующий коктейль циничной авантюры. В «Шаманском космосе» все объясняется: зачем мы здесь, для чего это все, и почему нам следует это прикончить как можно скорее.
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.
В блистательном продолжении мирового бестселлера «Алиенист» Калеб Карр вновь сводит вместе знакомых героев — Ласло Крайцлера и его друзей — и пускает их по следу преступника, зловещего, как сама тьма. Человека, для которого не осталось уже ничего святого.
XIX век на исходе. Нью-Йорк, уже ставший вселенским Вавилоном, потрясен чередой неслыханных доселе зверств. В городских трущобах убивают детей, и увечья, которые наносят им, от раза к разу все изощреннее. Исполняется некий кровавый ритуал, а полиция не способна решить эту жуткую загадку. Будущий президент США Теодор Рузвельт собирает группу специалистов, для которых криминальные расследования — дело такое же новое, как и для профессиональных детективов. Так на сиену выходят выдающийся психолог-алиенист Ласло Крайцлер, репортер уголовной хроники газеты «Таймс» Джон Скайлер Мур, первая» истории женщина-полицейский Сара Говард и детективы сержанты братья Айзексоны — сторонники нетрадиционных методов ведения следствия.
Таинственной мумии – 33 века. У нее смяты ребра, сломаны руки, изрезаны ноги, а между бедер покоится мужской череп. Кто была эта загадочная женщина? Почему ее пытали? Что означают рисунки на ее гробе? И почему она так похожа на Нефертити?..Блистательный медицинский иллюстратор Кейт Маккиннон, в которой пробуждается «генетическая память», и рентгенолог Максвелл Кавано, египтологи-любители, вместе отправляются в далекое прошлое на «машине времени» современных технологий – чтобы распутать клубок интриг и пролить свет на загадку, что древнее самих пирамид.
1922 год. Мир едва оправился от Великой войны. Египтология процветает. Говард Хартер находит гробницу Тутанхамона. По следу скандального британского исследователя Ральфа Трилипуша идет австралийский детектив, убежденный, что египтолог на исходе войны был повинен в двойном убийстве. Трилипуш, переводчик порнографических стихов апокрифического египетского царя Атум-хаду, ищет его усыпальницу в песках. Экспедиция упрямого одиночки по извилистым тропам исторических проекций стоит жизни и счастья многих людей. Но ни один из них так и не узнает правды.