Отныне только легкий флирт - [58]

– Негодяи. Оба – негодяи! – Мимолетное общение с мистером Спорлеем ненадолго улучшило ее настроение. Но пока девушка ехала в машине, она оплакивала судьбу несчастного Санни, да и сейчас слезы были готовы брызнуть из ее глаз. – Если я даже уступлю этим мерзавцам, они с легкостью обведут меня вокруг пальца. – Холли сознавала, что глаза у нее опухли от слез, нос красный, в таком ужасном виде мужчину не завоевать, но, с другой стороны, кто же, как не Ник, знал, сколь много для нее значил Санни?

Ник, не обращая внимания на множество людей вокруг, обвил ее своими сильными руками.

– Все в порядке, – приговаривал он. – Я еще не обедал. Как насчет того, чтобы посидеть в кафе напротив? – предложил он и решительно взял ее за руку.

Холли, оторвавшись от груди Ника, поняла – пусть с некоторым опозданием, – что окружающие с любопытством пялят на них глаза. Уж не потому ли Ник, опасаясь, как бы она не закатила истерику, торопится вывести ее из банка? Нет, конечно, что за бредовая идея?! Он не истерики боится, ему действительно жаль ее, он такой добрый… Доброта – одна из черт его натуры, делающих его столь привлекательным для женщин. Ох уж эти женщины Ника, будь они неладны! И Холли почувствовала, что вот-вот снова разрыдается.

В кафе она первым делом заскочила в дамскую комнату – привести себя в порядок и умыть заплаканное лицо, – затем прошла в зал и села за маленький столик напротив Ника.

– В визите Рейнольдса есть и своя хорошая сторона, – заявила она веселым тоном. – Питер задумался – вполне возможно, что эти отвратительные звонки могли быть подстроены Чемберсом, а не исходить от действительно возмущенных жителей города.

– Ах Боже мой! – помрачнел Ник. – Эти звонки…

– Судя по выражению твоего лица, ты собираешься сообщить мне что-то неприятное, – жалобно произнесла Холли.

– Боюсь, что да. – Он перегнулся через стол и взял ее руку в свою. – Сегодня утром я первым делом позвонил Джейн и спросил, какого цвета был тот автофургончик. Она припомнила, что коричневого.

– Так ведь это замечательно, Ник! – воскликнула Холли. Девушка и не подозревала, что Ник втайне старается помочь ей.

– После этого я спрашивал всех своих посетителей, не попадался ли им на глаза фургон такого цвета, – продолжал он так же угрюмо. – Приходилось объяснять им, почему я этим интересуюсь, и тут у людей резко менялось настроение. Они, видишь ли, рады были бы мне помочь, но вовсе не для того, чтобы избавить от наказания собаку-убийцу.

Холли поняла, почему Ник так угрюм.

– Иными словами, – сказала она, – все убеждены, что Санни виноват.

– Ну, не совсем так, – отозвался Ник, задумчиво потирая подбородок. – Здешний народ в основном любит собак, но без всякой сентиментальности. Фермеры хотят иметь рядом с собой собак сторожевых, охотничьих – короче говоря, таких, которые оправдывают расходы на свое содержание. А если это не так, то…

– …то бей ее! – закончила Холли вроде бы шутливо, но голос ее при этом дрожал. Ник сочувственно сжал ее руку, Холли глубоко вздохнула и как можно более безмятежно произнесла: – Нам, полагаю, и в этой ситуации следует искать светлую сторону. Ну, например, возблагодарим Господа Бога за то, что Санни еще жив.

Ник снова сжал ее руку, но вскоре отодвинулся, чтобы дать возможность официантке расставить заказанные блюда – Ник позаботился обо всем, пока Холли приводила себя в чувство. Прожевав изрядный кусок свиной отбивной, он сказал:

– Если за всей этой историей с Санни стоит Колби Чемберс – а я уверен, что это так и есть, – то он не осмелится причинить собаке вред, чтобы это рикошетом не ударило по нему самому. А вот использовать собаку для того, чтобы шантажировать тебя, – это совсем иное дело.

– Значит, – обрадовалась Холли, – пока Чемберс на плаву – Санни в безопасности. Давай тогда выпьем за процветание Чемберса! – И с вымученной улыбкой она подняла стакан чая со льдом.

Вечером, однако, когда она позвонила Нику по телефону, от ее бодрячества не осталось и следа.

– Только что звонила Элси Нокс, – сообщила она. – Просит меня подготовиться к выступлению в завтрашней программе новостей. Она получила анонимное письмо, уведомляющее ее о том, что Санни и прежде убивал кур. Чтобы убедиться в этом, ей посоветовали поговорить с Джедом Гринхиллом. Аналогичное письмо получила и Ди из «Кроникл».

– Это когда еще прежде Санни мог убивать кур?! – взорвался Ник. – Он щенок, ему и всего-то восемь месяцев от роду. Ты звонила Джеду? Это сообщение не должно попасть в передачу. Сколько потом ни опровергай его, люди помнят только самый факт, а на опровержения никто и внимания не обратит.

– Самое худшее то, – продолжала тем же убитым тоном Холли, – что это не просто сплетня. Первые хозяева Санни избавились от него потому, что он постоянно ходил вокруг запертого птичника и лаял. Несушки от испуга прекратили класть яйца, в конце концов хозяева не выдержали и вернули Санни Джеду.

– Но ведь он ни одной курицы не убил!

– Только потому, что у него не было возможности – так по крайней мере эти люди сказали Джеду. А несколько недель назад некто поинтересовался по телефону, как фамилия бывшего хозяина Санни. Джед не придавал этому звонку никакого значения, пока не вернулся из отпуска и не прослышал про обвинения мистера Полка. Мне же он ничего не сказал о преступных наклонностях Санни, ибо в приюте они никак проявиться не смогли бы. Теперь, однако, он полагает, что звонивший ему некто искал компрометирующие Санни факты и наконец обнаружил их.