Отныне и вовек - [39]

— Послушай их мысли, — сказал Квелл, указывая неудержимое людское кишение. — Разрешаю. У них в жилах закипает кровь. Послушай, что есть на самом деле!

Он дотронулся до моего лба, и у меня в голове вихрем закружились чужие мысли. То здесь, то там я чувствовал и слышал восклицания, ликующие крики, радостные вопли людей, несущихся прямиком в ад.

* * *

Когда среди нас возник капитан, все устремили на него взоры, горящие от нетерпения.

— Доводилось ли вам видеть нечто подобное?! — воскликнул капитан. — О боже, это пламя ярче тысячи солнц. Все по местам.

— Есть, сэр! — гаркнули все как один.

— А теперь, — обратился капитан по радиосвязи к команде, облаченной в скафандры, — запомните: в каждом спасательном челноке имеется оружие разрушения. Мое нетерпение подскажет вам, как сожрать эту комету, — не церемоньтесь! Каждый челнок оснащен тепловым лучом, превосходящим любой адский лазер. Захват шире, радиус действия длиннее, скорострельность выше, точность попадания лучше. Используйте его мощь! Тряхните это чудовище. Сотрите в порошок. Первому челноку приготовиться. Даунс?

— Даунс на связи, — отрапортовал тот. — Спасательный челнок номер один к пуску готов!

— Старт!

Я слышал, как взлетел первый челнок, унося Даунса и его товарищей.

— Второму челноку приготовиться! — прокричал капитан. — Смолл?

— Смолл на связи, — раздался отзыв. — Спасательный челнок номер два… к пуску готов!

— Старт!

Удар — Смолл, и его голос, и его товарищи исчезли.

— Рэдли, — повернулся капитан к своему первому помощнику, — назначаю тебя командиром третьего челнока. Используйте его с толком.

— Есть, сэр! — отдал честь Рэдли.

— Квелл, — позвал капитан, и я увидел, что Квелл уже облачился в свой черный скафандр, — Квелл, полетишь вместе с Рэдли. Измаил остается со мной, на борту. Третьему челноку приготовиться к старту.

— Квелл, — сказал Рэдли на выходе из главного отсека, — на тебе костюм смерти.

— В самый раз, мистер Рэдли, костюмчик в самый раз будет.

— А я к тебе не втиснусь?

— Смерть, — ответил Квелл, — готовит просторный гроб. В нем не придется толкаться локтями.

— Ладно, — сказал Рэдли, — тогда шевелись.

Перед тем как уйти, Квелл повернулся ко мне, будто хотел что-то сказать.

— Квелл, — вырвалось у меня, — можно мне с тобой? Капитан! Разрешите обратиться…

Но Квелл перебил:

— Нет. Останься. И живи. Знай: ты будешь жить до глубокой старости. Это говорю тебе я — смотрящий вдаль. Живи долго, Измаил. Будь счастлив. Прощай, дорогой друг.

— Квелл, — прошептал я, — оставь свой разум со мной, чтобы нам быть вместе до конца.

Я чувствовал, как его сознание, его мысли задержались у меня в ушах и в мозгу.

— Мой разум принадлежит тебе, — напоследок сказал Квелл. — Он твой.

Через несколько секунд раздался приказ капитана:

— Спасательный челнок номер три, старт!

Удар. Квелл и Рэдли катапультировались во Вселенную.

— Измаил, подойди, — сказал капитан.

— Есть, сэр! — откликнулся я.

— Они летят, — сказал капитан. — Смотри, как летят спасательные челноки.

Монитор показал нам все челноки, уже далеко от нас; мы слышали их радиоголоса, перекрывающие друг друга. В этих одиноких челноках были Квелл, Рэдли, Смолл и Даунс. В эфире неслось:

— Первый челнок, полный вперед! Второй челнок, полный вперед! Третий, на цель!

— Ты только взгляни, Измаил! — воскликнул капитан. — Это же целая Антарктида, вся белая, как по волшебству заброшенная во Вселенную, чтобы потрясти наш взор! Левиафан!

— Слепит! — закричал я. — Невозможно смотреть!

— Пусть белизна сожжет твои глаза, как сожгла мои, — сказал капитан. — У нас останутся руки, чтобы ее задушить!

— Квелл! — закричал я.

Потому что услышал: музыку предков Квелла, погребальную песнь его деда. Она звучала в голове Квелла и каким-то чудом прилетела ко мне.

Через многие мили на мой крик отозвался голос Квелла:

— Слышу тебя, мой юный друг.

— О Квелл, эта музыка!

— Знаю, — пришел ответ. — Левиафан разучил мелодию… и отлично ее играет.

Теперь музыка звучала не только у меня в голове — она разносилась по всему кораблю, из всех динамиков: громкие, рокочущие, печальные волны.

Вдруг капитан сказал:

— Я прекращу этот вой! Убью чудовище! Первый, второй, огонь на поражение! Третий, огонь на поражение! Рэдли, огонь на поражение!

Голос Рэдли откликнулся в унисон с остальными:

— Есть огонь на поражение!

Музыка нарастала — оглушительный звук сопровождался вибрацией. Она нарастала, становилась громче и стихала.

— Уничтожь — и уничтожен будешь, — произнес я вслух, что-то припоминая.

А капитану сказал следующее:

— Сэр, наши челноки слишком малы. Эта комета уничтожит их! Я вижу скелеты своих товарищей, словно в рентгеновских лучах. Лазерное оружие, из которого они целятся, — как пламя от спички против огромного огненного кулака, занесенного для удара.

С мониторов исчез первый челнок, за ним второй и третий.

— Началось, — прошептал я. — Зрение слабеет. Я почти ничего не вижу. Челноки терпят крушение один за другим, с них содрана кожа, металлические кости обнажены, люди срываются в поток радиации. Сверкают метеориты… все проглочено… исчезает.

— Нет, мой добрый Измаил, — донесся тихий шепот Квелла. — Просто мы все заброшены в разные витки Времени.