Отложенная война - [37]

В сопровождении собственных миноносцев вышли в широченный Вест-фьорд, скорее похожий на огромную бухту, из узеньких и высоких скалистых фьордов вблизи Нарвика и два норвежских однотипных броненосца береговой обороны: «Эйдсволль» и «Норге»; хоть и устаревших и тихоходных, но достаточно серьезно вооруженных двумя 208-мм башенными орудиями, четырьмя казематными 150-мм и еще двумя аналогичного калибра, но открыто расположенными по бокам надстройки.

Еще две многочисленные британские эскадры аврально готовились к отплытию из мест своей постоянной дислокации на островах: в Скапа-Флой и Росайте.

С началом войны в Европе Норвегия около полусотни своих рыболовных и китобойных суденышек на всякий случай переоборудовала в сторожевые корабли, снабдив их скорострельными пушками небольших калибров и пулеметами. Уже со второй половины дня 8 апреля с этих сторожевиков по радио стали поступать сообщения о появившихся в нейтральных водах вблизи побережья, а особенно вблизи крупных портов, странных пароходов сомнительной государственной принадлежности. Большинство этих грузовых пароходов несли на мачте британский флаг, «Юнион Джек», но на запросы или не отвечали, или отвечали невразумительно, никуда не шли и спокойно дрейфовали на легких волнах, иногда подрабатывая машинами, и явно чего-то дожидались. Нейтральная Норвегия не захотела первой нарушать еще существующие международные законы судовождения и высаживать досмотровые партии на непонятные транспорты остереглась.

Другое дело англичане, уже воевавшие с немцами, во всяком случае, на море. Получив тревожные сведения от норвежцев и связавшись по радио с собственным адмиралтейством, они уверились в явно чужой принадлежности дрейфующих пароходов и решили разобраться. Через пару часов хода три британских эсминца приблизились, построившись полукругом, к двум непонятным пароходам с английскими флагами на мачтах, бесцельно дрейфующими в нейтральных водах к западу от группы фьордов, окружающих Нарвик. На запросы по радио пароходы не отвечали, на сигналы прожектором ответили, что не понимают, не могут их разобрать.

Тогда головной эсминец «Харди» дал предупредительный выстрел из носового 120-мм орудия. Неглубокий подводный разрыв 22-кг снаряда вырос красивым белопенным кустом в половине кабельтова перед носом ближайшего парохода. С эсминца просемафорили, что ровно через 10 минут они произведут торпедную атаку кораблей. Командам разрешается спустить шлюпки и покинуть суда. При малейшей попытке скрыться – потоплены будут оба. Немедленно и вместе с экипажами. На пароходах сразу же прозрели и стали разбирать сигналы. Они тоже ответили прожектором, что у них сугубо гражданские торговые суда, приписанные к портам Великобритании, и они имеют на борту груз, предназначенный для выгрузки в порту Нарвика, для его дальнейшего следования в Швецию по железной дороге.

В ответ им передали, что согласно сведениям адмиралтейства ни один британский торговый пароход не должен сейчас находиться вблизи Нарвика, и до торпедной атаки осталось уже меньше восьми минут.

Вовсю тянущие время пароходы сообщили, что они, хоть и имеют британскую приписку, но груз доставили из Канады. Поэтому в британском адмиралтействе могут и не иметь точных сведений об их маршруте. В ответ на приказ принять досмотровую партию, просигналили, что из-за усилившегося волнения моря, опасаются за безопасность высадки этой партии к ним на борт. С «Харди» напомнили пароходам, что осталось уже пять минут…

Шлюпки по-прежнему никто не спускал; эсминцы подошли ближе и демонстративно развернули в борта непонятных транспортов палубные четырехтрубные торпедные аппараты. Когда время ультиматума истекло, капитан «Харди» Уорбертон-Ли спокойно отдал приказ, и на воду плюхнулась пятиметровым брюхом первая выброшенная пороховым зарядом «сигара» с 400-ми килограммами тротила в боевой части. Подводный пенистый след без вариантов устремился в круто поднимающийся над водой черный борт. На пароходе запоздало забегали перепуганные матросы, но ни увильнуть маневром, ни спустить шлюпки, времени уже не оставалось. Вспученный мощный взрыв, дополненный последующей детонацией, очевидно, перевозимых боеприпасов. Переломившийся почти посредине транспорт, не задерживаясь, устремился на дно. Через непродолжительное время на поверхности моря в возникшем водовороте остались только несколько десятков моряков в окружении плавающих обломков.

Детонация в трюме подбитого парохода только уверила капитана эсминца в правильности торпедной атаки. Со второго парохода усиленно сигнализировали, что они сдаются и спускают шлюпки. Уорбертон-Ли помедлил с приказом на второй торпедный выстрел и приказал сигнальщику еще раз спросить о государственной принадлежности и перевозимом грузе. После короткой заминки с парохода просигналили уже о бельгийской принадлежности и сообщили о перевозке нефти и неких металлоизделий для шведских заводов.

Ответ капитану не понравился и он, не дожидаясь спуска шлюпок, приказал выпустить вторую торпеду. Второй подводный взрыв дополнительную детонацию не вызвал. Зато он выпустил из трюмных танков и воспламенил действительно перевозимую там нефть. Второй пароход затонул, как и первый, но широко разлившаяся из него загоревшаяся нефть не оставила никаких шансов на выживание сумевшим выпрыгнуть в воду морякам. Пылающее пятно, постепенно увеличиваясь, растеклось до барахтавшихся на поверхности остатков первой команды – жуткой смертью погибли и они. Британского капитана совесть не мучила. Совершенно. То, что это действительно были германские транспорты с боеприпасами и топливом, теперь сомнений не вызывало. Ни малейших. А то, что немцы сразу не согласились, как им было вежливо предложено, покинуть свои пароходы и пересесть в шлюпки; напротив, темнили и всячески тянули время, – так капитан флота Его Величества Короля Георга VI Уорбертон-Ли за это ответственности не несет. Ни малейшей…