Откуда родом варяжские гости? - [15]

Шрифт
Интервал

Позиция Фридриха Томаса получила развитие в последующих исследованиях по истории Мекленбурга. Профессор Г.Г. Клювер писал об ободритском происхождении Рюрика.[132] М.И. фон Бэр полностью принимал и развивал концепцию Томаса. По его мнению, у «короля рутенов и ободритов» Витислава был сын Годелайв, у которого, в свою очередь, были сыновья Рюрик, Сивар и Трувор. Позднее Рюрик основал Новгород и стал великим князем русов.[133]

Против такой интерпретации генеалогического материала высказался мекленбургский историк и краевед Георг Фридрих Штибер. В своих «Исторических изысканиях» он решительно выступил против выведения родословной русского правящего дома из генеалогий «26 королей вендов и ободритов, начиная с Ариберта I».[134] Штибер, сравнивая сведения разных авторов, приходил к выводу, что они совершенно не совпадают (например, Герберштейн выводил Рюрика из Вагрии, а Петрей — из Пруссии или Швеции). На этом основании Штибер и заключал, что нельзя использовать генеалогии древних ободритских королей.[135]

Штибер выступал, главным образом, против использования генеалогических источников для доказательства вендо-ободритской версии происхождения Рюрика, и сам продолжал следовать противоречивой линии рассуждений Петрея. Точка зрения Штибера была позднее поддержана немецкими учёными из Петербургской Академии наук.

Первым в подобном ключе высказался Готлиб Зигфрид Байер:

«… Бернард Латом и Фридерик Хеминиций и последователи их, сие (имеется в виду точка зрения С. Герберштейна на происхождение Руси и варягов, - В.М.) первое от всех как за подлинное положили. И понеже они сыскали, что Рурик жил около 840 года по рождении Христовом, то потому и принцев процветавших у Вагров и Абодритов сыскивали. И понеже у Витислава короля два сына были, один Трасик, которого дети ведомы были, другой Годелайб, которого дети неизвестны, то оному Рурика, Трувора и Синава приписали».[136]

Главным вопросом дискуссии стала достоверность источников, которые предъявляли стороны для доказательств. Подозрения относительно правдивости генеалогий, конечно, были. Ю.И. Венелин, полностью отрицая позицию Байера, в то же время отмечал, что Б. Латом «писал кучу сказок» о вандалах и венетах.[137] Но, несмотря на то, что отдельные генеалогии могли содержать неточности и искажения, не учитывалась общая родословная традиция, бытовавшая в Мекленбурге.

Первые немецкие норманисты с полным доверием относились к свидетельствам древнерусских летописей (сложнейшего и противоречивого источника!), но с сомнением принимали свидетельства немецких генеалогий. Г.Ф. Миллер в письме от 4 октября 1778 года к английскому путешественнику Уильяму Коксу писал:

«Иностранцы весьма неточны и делают много ошибок. Герберштейн подобен прочим на протяжении всей своей жизни».[138]

Миллер, конечно, знал немецкие, польские и шведские источники по истории Руси. Но перед ним вставала проблема достоверности исторической информации, известий иностранцев. Он полагал, что иностранные авторы «не знали сами довольно о том, что писали».[139] И немецкий академик, по сути, предлагал ввести в источниковедение обыкновенный подлог в качестве исследовательского метода, способного разом решить все противоречия источников. Миллер предлагал (как это не чудовищно звучит!) переписать источники и переиздать их в «новом», переправленном виде.[140] Сам он был далеко не всегда корректен в работе с историческими документами. А.Б. Каменский отметил как «досадную ошибку», что в исследовании «Повести временных лет» академик доверился переводчику, который приписал авторство летописи игумену Киево-Печерского монастыря Феодосию.[141] Именно поэтому, вероятно, были объективные основания запретить Г.Ф. Миллеру заниматься генеалогиями со стороны руководства Академии наук.

М.И. фон Бэр, критикуя версию Штибера, опирался на германские и польские источники, в частности, на хронику Станислава Сарницкого. Но особенно интересна ссылка на «Историю рутенов», согласно которой варягами были русы с южного побережья Балтийского моря, издревле называвшие его Варецким морем. Иначе их именовали вандалами.[142] Д. Франк впоследствии также сообщал о связях мекленбургской области с русами.[143] 

Безусловной вершиной немецкой историографии в исследовании генеалогий стала работа Самуэля Бухгольца. Основываясь на более ранних свидетельствах, он обратил внимание на явную преемственность родословных таблиц вандалов и вендов, к которым он причислял кашубов, ругов, вильцев, ободритов, полабов и варягов.[144]

В своем «Опыте по истории герцогства Мекленбург» С. Бухгольц сравнивает систему правления вандалов и вендов и не находит существенных различий.[145] Древние источники, как известно, также часто отождествляли вендов с вандалами. Королевский титул у них сохранялся со времен Римской империи. М.И. фон Бэр писал в немецком издании своей книги, что вендов никогда не возглавлял один государь, их земли состояли из многих княжеств, которыми управлял король.[146]

При внимательном анализе письменных и генеалогических источников в немецкой историографии предлагалась следующая версия событий.


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.