Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении - [145]
«Королевич совсем по-деревенски одной рукой держал интеллигентного мулата за грудки, а другой пытался дать ему в ухо, в то время как мулат — по ходячему выражению тех лет, похожий одновременно и на араба, и на его лошадь (образ взят из очерка Марины Цветаевой «Световой ливень» (1922): «Внешнее осуществление Пастернака прекрасно: что-то в лице зараз и от араба, и от его коня». — Ю. А.), — с пылающим лицом, в развевающемся пиджаке с оторванными пуговицами с интеллигентной неумелостью ловчился ткнуть королевича кулаком в скулу, что ему никак не удавалось».
Первые стихи Пастернак опубликовал в возрасте 23 лет, а в 65 лет закончил «Доктора Живаго». Еще через три года получил Нобелевскую премию по литературе, вслед за этим подвергнут травле и гонениям со стороны советского правительства.
Соратник — Николай Николаевич Асеев. «Самое удивительное, что я никак не могу написать его словесный портрет. Ни одной заметной черточки. Не за что зацепиться: ну в приличном осеннем пальто, ну с бритым, несколько старообразным сероватым лицом, ну, может быть, советский служащий среднего ранга, кто угодно, но только не поэт, а между тем все-таки что-то возвышенное, интеллигентное замечалось во всей его повадке. А так — ни одной заметной черты: рост средний, глаза никакие, нос обыкновенный, рот обыкновенный, подбородок обыкновенный. Даже странно, что он был соратником Командора, одним из вождей Левого фронта. Ну, словом, не могу его описать. Складываю, как говорится, перо» (В. Катаев).
Родился Н.Н. Асеев 28 июня (10 июля) 1889 г. в городе Льгове (ныне — Курской обл.), в дворянской семье, отец исполнял не слишком значительную должность страхового агента. Его мать умерла, когда мальчику исполнилось всего 8 лет, отец женился вторично, после чего отправил сына на воспитание к деду, Николаю Павловичу Пинскому, заядлому охотнику и рыболову, любителю народных песен и сказок и замечательному рассказчику.
Николай окончил Курское реальное училище, после чего поступил в Московский коммерческий институт на экономическое отделение (1909–1912 гг.) и далее учился на историко-филологических факультетах Московского и Харьковского университетов.
Первые публикации — в журнале для детей «Проталинка» (1914–1915). В 1915 г. призвали в армию, в сентябре 1917 г. Асеева избрали в полковой совет солдатских депутатов, и вместе с эшелоном раненых сибиряков он отправляется в Иркутск. Во время Гражданской войны оказался на Дальнем Востоке. Заведовал биржей труда, затем работал в местной газете, сначала выпускающим редактором, позже в качестве фельетониста.
В 1922 г. переведен в Москву А.В. Луначарским. Участвовал в группе «Творчество» вместе с С.М. Третьяковым, Д.Д. Бурлюком, Н.Ф. Чужаком, через год — один из лидеров группы ЛЕФ, друг Маяковского и Пастернака.
«Во дворе Вхутемаса, в другом скучном, голом, кирпичном корпусе, на седьмом этаже, под самой крышей жил со своей красавицей женой Ладой бывший соратник и друг мулата по издательству „Центрифуга“, а ныне друг и соратник Командора — замечательный поэт, о котором Командор написал: „Есть у нас еще Асеев Колька. Этот может. Хватка у него моя. Но ведь надо заработать столько! Маленькая, но семья“».
В мемуарах П.В. Незнамова мы находим вот такой портрет Асеева: «…он — подтянутый и стройный, какой-то пепельно-светлый, потому что рано поседевший — шел своей летящей походкой».
Ю. Олеша так же дает описание Асеева в своей «Книге прощания»: «Одно из первых посещений пивной у меня связано с воспоминанием об Асееве <…> Асеев, тогда, разумеется, молодой, но с тем же серым лицом, все предлагал заказать целый ящик пива. Причем не ради того, чтобы побольше выпить, а только из желания позабавиться — тащат ящик, ставят у ног».
Во время Великой Отечественной войны Асеевы находились в эвакуации в Чистополе. Известно, что Марина Цветаева завещала им заботиться о ее сыне Муре: «Не оставляйте его никогда. Была бы без ума счастлива, если бы он жил у Вас». Сам Георгий (Мур) писал в дневнике: «Асеев был совершенно потрясен известием о смерти Марины Цветаевой, сейчас же пошел вместе со мной в райком партии, где получил разрешение прописать меня на его площадь…». Но вот дочь Цветаевой, Ариадна Эфрон, обвиняла Асеева в том, что именно он виноват в самоубийстве ее матери. Не оказал помощь. Она так и писала Б.Л. Пастернаку в 1956 г.: «Для меня Асеев — не поэт, не человек, не враг, не предатель — он убийца, а это убийство — похуже Дантесова».
Впрочем, это только ее мнение. Известно, что Асеев помогал молодым поэтам в период хрущевской «оттепели».
Лада — Синякова Ксения (Оксана) Михайловна (1892–1985). «Синяковых пять сестер, — пишет Л.Ю. Брик. — Каждая из них по-своему красива. Жили они раньше в Харькове, отец у них был черносотенец, а мать человек передовой и безбожница. Дочери бродили по лесу в хитонах, с распущенными волосами и своей независимостью и эксцентричностью смущали всю округу. Все пятеро были умны и талантливы. В их доме родился футуризм. Во всех них поочередно был влюблен Хлебников, в Надю — Пастернак, в Марию — Бурлюк, на Оксане женился Асеев».
