Откуда берутся эльфы - [23]

Если чуть раньше Элидес чувствовала ужасную усталость, то теперь она сменилась апатией. Жизнь не радовала. Конечно, исследование профессора захватывало, когда она приходила в лабораторию и начинала разбираться в текущих вопросах. Тогда экошар словно в омут безвременья её погружал. А стоило вынырнуть в реальный мир и оглядеться. и что? Она одна, вот и всё.

Может, если попытаться. попробовать рискнуть ещё раз, только выбрать разумом, а не сердцем, как в прошлый раз, принесший жуткое разочарование, то получится? Если не стать счастливой, то хотя бы не чувствовать себя такой одинокой?

Может, Лафон прав и нужно рискнуть?

Глава 8.

За перегородкой раздался вопль:

- Эй! Ты там? Войти можно?

- Заходи.

Армир вошел и хмыкнул.

- Опять на том же месте в той же позе. Решил заделаться мыслителем? Косишь под картины античности?

- Ты по делу или язык чесать?

- Я по делу.

- Слушаю.

- Я присяду?

- Ну, садись.

- Как-то неуверенно ты ответил. Безо всякого желания.

- Присаживайся, уважаемый Армир, друг мой любезный, свет сердца моего, будь как дома и ни в чём не чувствуй стеснения.

- Так-то лучше. Ты хандришь? Да? А я, представляешь, нет. Меня забавляет наблюдение за тем, как Дудило, который положил глаз на охранницу, пытается оказывать ей знаки внимания.

- Дудило отличный человек и мужчина, он заслуживает.

- Откуда ты знаешь, какой он мужчина?

Армир почти подпрыгивал - ну, ну, отреагируй, скажи что-нибудь! Эх, бесполезно!

- Ты чего пришёл? - с тоской спросил Тиходол, который полулежал в кресле, сложив ноги на кровать и смотрел на заросли через прозрачную стену-окно. - Чего ты хочешь, троллюга, крови моей?

Гость стал серьёзным, набычился, насколько его аристократическое лицо позволяло.

- Меня злит, что ты промолчал. о нашей расе.

- Какой расе? - Поморщился Тиходол. - Ну, был такой народ, жил обособленно, верил, что лучше других. И что?

- Да ты глянь! - Армир ткнул рукой в сторону зеркала. - Профессор же правду сказал! Глянь, ну!

Тиходол послушно повернулся к узкому зеркалу на стене. Армир, стройный, с особенной посадкой головы, густые волосы гривой спадают на плечи. Быстро отросли. Широкие плечи кажутся острыми из-за туловища с узкой талией. Длинное лицо с глазами, зауженными к вискам и тонко вылепленные губы. Чёрный неуловимый огонь в глазах, у Тиходола такой же, только голубой.

- В поселении, где я рос не было таких темноволосых, как ты. Но это единственное отличие, - признался Тиходол.

- Ты ведь знал, кто я. что я такой же, когда приглашал меня к себе в команду? Знал, что мы отличаемся от остальных?

- Да, я знал.

- Почему же не сказал?

Армир не столько сердился, сколько пребывал в недоумении. Он задумался, качая головой.

- Получается. Может по всей вселенной благодаря войне такие же как мы остатки великого народа рассеяны, может они, как я, не подозревают о том, чего лишены, а ты вместо того, чтобы рассказать.

- Великого народа? - Тиходол задержал дыхание словно от боли. -Какого великого народа? Того, что был таким высокомерным, что не пожелал объединить усилия с другими народами? Который был так уверен в своей исключительности, что даже не попытался, - он задохнулся. - Что почти не пытался сопротивляться? Что толку от моей памяти? Нас остались единицы. Что нам наша особенность? Да пропади она пропадом! Мне и в голову не приходило, что ты захочешь услышать о народе, к которому принадлежишь. Всё в прошлом, теперь мы с тобой всего лишь часть остального человечества. Песчинки в пустыне.

- Тиходол, - еле сдерживая отчаяние, заговорил Армир. - А о нас ты подумал? О таких как я, всеми брошенных, никому не нужных одиночках? Я был разгромлен словами профессора, который мимоходом сообщил то, о чём я всегда мечтал. Быть. принадлежать своему особому народу - это же мечта!

- Прости, я не думал, что это важно, - пробормотал Тиходол, хватаясь пальцами за виски.

- Неважно?! Ты же сам сказал, что мы другие! В нас что-то есть.

- Только наша гордыня да торс породистый!

- А что ты скажешь, - Армир уже почти шептал. - Что ты скажешь на то, что я. я слышу живое? Я всегда думал, что это фантазия, выдумки, когда в шелесте зелени слышал слова и смешки. Когда на врачебной практике слышу стоны не человека, а его костей или мышц. Пока рос, я стал подумывать, что это я так схожу с ума. Пациент без сознания валяется - а я слышу, как плачет от боли его заштопанный живот! Ты скажешь, я это всё выдумал?

Тиходол поднял глаза. По прибытию, услышав слова профессора он не придал им особого значения, было не до того, стало жутко, потому что на голову кулём свалилась память. Тот день, когда «великого» народа не стало - как вчерашний, встал пред глазами, сдавливая грудь, не давая дышать. А оказывается, тот момент незаметно, исподволь сместил их пути, дороги их троих, которые благодаря этому пересеклись.

- Ты слишком много думаешь о себе, капитан. Ты привык всё решать сам, за всё отвечать сам, но мы можем хотеть другого, нравится тебе это или нет. Ты решил за меня, что мой народ мне не нужен. Ты решил за девушку, что ваш взаимный интерес ничего не значит, ты решил за всех, что мы будем торчать на этой планете и даже не объяснил, зачем. На войне приказывать -одно, а тут. ты забыл, что мы тоже люди. Ты хоть раз подумал, что я могу. могу уволиться?