Открытие - [77]
Игорь облокотился на карниз перед окошечками и стал, не торопясь, обдумывать положение. Люба нанесла ему сильный удар, ничего не скажешь. Но он устоит. Потому что открытие сейчас в его руках. Он привезет его в Витимск с научной кафедры! А победителей не судят! И тебе придется еще, извиняясь, брать свои скоропалительные слова обратно, Любовь Дмитриевна!
Он стоял и думал, пока взгляд не прошелся случайно по стрелкам почтовых часов. Был второй час! Он и не заметил, как пролетело время. До посадки оставалось тридцать минут. В общежитие поздно бежать.
«Черт с ним, с чемоданом! — отмахнулся Игорь. — Не за границу еду, к своим!»
И он заторопился к выходу.
27
В Витимске все оставалось как будто по-старому. Крутился под северным ветром шаровой флюгер, визжала механическая пила и сладко пахло опилками. У пивного киоска парни с загорелыми лицами сдували пену с оранжевого пива.
Игорь приостановился возле пивного киоска, соображая, не выпить ли для бодрости пива.
— Хватни кружечку, парень, полегчает...
Игорь помотал головой: и без пива было муторно.
Чтобы успокоиться, он побрел, не торопясь, по окраине. Осенняя сумрачность заполняла долину, и впереди зажигались приманчивые огни. Игорь разглядывал светлые точки в городе, знакомые ему. Увидел далекое окошко своего родного угла. Но сейчас ему надо было идти на другой огонек. Прежде всего поговорить нужно с Любой, потом уж все остальное.
Он бы прошел дом инвалидов, но взгляд задержался на крайнем окне. Не мог не задержаться — в окне маячил отец!
Игорь невольно свернул к приюту и остановился под окном. Его задержал гремучий голос отца, вылетавший из форточки.
— И долго еще ты, Феня, думаешь мне портить нервы? Долго намерена жилу от государства таить?
— Да нету ее у меня, Петр Васильевич, — возразила Феня страдальческим голосом. — Никакого потая нету!
— Слышу твою эту песню не первый раз! — топнул отец и заскреб перед лицом Фени кусочком бересты. — А это от чего отломалось, а? Какие тут обозначения? Кто выжигал? Где главная берестянка? Что там было написано, а?
— Нету, — забормотала Феня, — нету никакой берестянки, эта невесть откуда взялась!
— Невесть откуда! — процедил отец. — Я тебе покажу невесть, симулянтка! Ты у меня попляшешь, если потеряла план или передала не тому!
Игорь незряче нащупал завалинку. «Вот ты чем занимаешься? — закипели в груди слова. — Вымогаешь? Насильничаешь? Другого не знаешь языка?! Да я тебя больше отцом не хочу считать, негодяй!..»
Но в этот момент скрипнула дверь, и в комнатку Фени вскользнул Ваня. Отец отпрянул от женщины, а Ваня пошел на него, подтопывая и размахивая руками.
— Хыватит, начальник! — закричал Ваня тонким голосом. — Не подчиняется Феня больше тебе! Она мне жена! Легистрировались мы! Вот! — Ваня выхватил из-за пазухи листок и взмахнул им перед отцом. — Забираю Феню я! Хыватит, Петр Васильевич!
Отец оторопело взглянул на листок гербовой бумаги и пробормотал:
— Я вам зарегистрируюсь, сообщники!
— Не сообщники, честные люди мы! — закричал Ваня.— А на тебя жалобу писать будем!..
Отец жевнул невидимый предмет, погрозил портфелем и выскочил из комнаты.
«А я с ним сегодня еще сам поговорю, — поклялся молча Игорь. — Наконец-то поговорю с ним по всему счету!»
Но прежде всего надо было повидаться с Любой. Игорь пошел на слепящий огонек лукинского дома.
Удары сердца отдавались в пальце, которым Игорь нажимал кнопку звонка. Трель внутри дома была прерывистая, с захлебом.
Игорь не сомневался, что на пороге появится Люба. Лукина не должно быть дома: теперь он как раз рыскал по тайге, прогуливая свой отпуск.
Дверь отворилась, и в проеме блеснул халат Лукина, потом выдвинулось широкое лицо судьи с круглыми всевидящими глазами.
Их взгляды столкнулись. Но отступать было некуда. Да и приехал он не для этого.
— Добрый день, — пробормотал Игорь. — Я хотел бы видеть Любу.
— Проходите Игорь. — Лукин шире распахнул дверь. — Вы первый, кто ко мне постучался... Утром только вернулся я и дочери не видел еще...
Голос Дмитрия Гуровича стал глуше, ежик волос побелел, будто стерня под осенним морозом, морщины на лице сильно разветвились, но глаза глядели еще уверенней из-под отяжелевших бровей.
Сопровождаемый взглядом судьи, Игорь прошел веранду и замер на пороге прихожей: дом был полностью затемнен. Но тут Лукин нажал сзади кнопку выключателя, и в комнате зажглась люстра. Игорь прошел, огляделся. Все здесь было, как в далекие дни детства. Кожаный диван разве сильнее потерся. Да пузырьков появилось больше на той массивной тумбочке с телефоном. А на столе куча пленок и фотографий, съежившихся после сушки. «С каких это пор Лукин занялся фотографией?» — подумал Игорь, приглядываясь к этому вороху на столе.
— Пришлось вот в тайге пофотографировать... — объяснил Лукин, перехватив взгляд Игоря.
— Что-нибудь интересное? — спросил Игорь любезно.
— Очень интересное. — Лукин сверкнул глазами, как филин в ночи. — Могила Василия Чурсеева на острове Шамане.
— Могила Василия?..
Дальше Игорь не смог говорить, сколько ни силился. Язык припекся к гортани. Он хотел броситься к столу, чтобы разглядеть доказательства, но в ногах отнялись все мускулы. Где-то он слышал, как при расстрелах жертве перерезали сухожилия на ногах, чтобы не поднялся из рва. У него было ощущение, что ему сначала перерезали сухожилия и сейчас влепят пулю.
Повесть о дружбе русских и японских детей, встретившихся вскоре после Великой Отечественной войны на Южном Сахалине.Лейтмотив произведения – сближение двух народов в трудное послевоенное время, которое писатель показал на уровне житейских взаимоотношений японской семьи и русских переселенцев.
В сибирской деревушке Заваль издавна существовало поверье, что на нагорье у гольца Небожихи водится неведомая, колдовская сила. Зимой девятнадцатого года в тех краях бесследно исчез целый колчаковский отряд с ценным грузом. А всего год назад не вернулся из тайги, пропал где-то в окрестностях Небожихи местный учитель географии.Валя Колокольцев, приехавший из Иркутска погостить у деда, как и всякий современный мальчик, в сказки и легенды не верил. Услышав от деда историю о золоте, которое везли колчаковцы, он в компании с соседской девчонкой Устей смело отправился в тайгу, на поиски клада...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
От составителя…Стремление представить избранные рассказы, написанные на сибирском материале русскими советскими прозаиками за последние десять-пятнадцать лет, и породило замысел этой книги, призванной не только пропагандировать произведения малой формы 60-70-х годов, но и вообще рассказ во всем его внутрижанровом богатстве.Сборник формировался таким образом, чтобы персонажи рассказов образовали своего рода «групповой портрет» нашего современника-сибиряка, человека труда во всем многообразии проявлений его личности…
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.