Открытие Гурской области - [9]
В области религии оживились культы древних морских божеств — особенно Дагона.
15 МАРТА 2337 Г.
Курс «Хонсу» вновь подвергся коррекции, и корабль вышел на сложную орбиту, траектория которой огибала одну луну, переходила к другой, огибала её и возвращалась, снова и снова описывая традиционный знак бесконечности.
Шотн ударило по пластине, и в «Хонсу» снова засветился большой обзорный экран, словно стоя без опоры на фоне двух лун и далёкого мрака, усеянного звёздами. Время от времени продвижение двух вращающихся лун и корабля по орбите вокруг и меж ними являло Юггот, словно раскачивающийся перед тремя членами экипажа, так что один или сразу оба мирка и корабельный экран данных непроницаемо мчались по тёмной, пульсирующей сплющенности.
Шотн отдало команду, и кибербиоты увеличили на экране черты поверхностей лун. Появились вездесущие кратеры, и затем, когда увеличение возросло, стало очевидно, что они обладали не острыми кромками, типичными для безвоздушных спутников, а срезанными и скруглёнными изгибами, образующимися в результате выветривания. Шотн одним движением сфокусировало изображение поверхности ближайшего тела. Над горизонтом растворялись и мерцали далёкие звёзды.
— Атмосфера! — объявило Шотн. Ньёрд и Гомати согласились:
— Атмосфера. Атмосфера.
Шотн Бинаякя опустило «Хонсу» пониже, на орбиту вокруг уже одной из двух лун, которую Гомати своевольно назвала Тогом. Увеличение экрана возросло снова. В центре одного кратера появились некие очертания — судя по структуре, сооружённые целенаправленным интеллектом многие эпохи назад.
Поражённый Ньёрд Фрейр спросил:
— Может ли здесь быть жизнь?
Шотн повернуло к нему металлическое лицо и медленно покачало своей непонятной головой:
— Не сейчас. Ни малейшего движения, ни радиации, ни энергии. Но когда-то… — Оно умолкло. Дыхание, гул, тихие щелчки и рокот «Хонсу». — Но когда-то… — повторило Шотн Бинаякя равнодушным синтезированным голосом. Шри Говати указала рукой:
— Вот здесь мы должны приземлиться. После всех этих исследований планет и их спутников и даже бесполезных поисков среди мусора пояса астероидов великой Аструд де Муискос — и наконец найти признаки жизни! Мы должны приземлиться здесь!
Шотн Бинаякя согласно кивнуло, даже не дожидаясь одобрения Ньёрда Фрейра. Тряхнуло конечностью, щёлкнуло. «Хонсу» дёрнулся и начал спускаться кругами к сетчатым узорам на поверхности Тога.
Толчок и дрожь дали знать, что корабль приземлился на поверхность луны, в выветренных стенах кратера, не далее чем в километре от структурированных выпуклостей. Шотн перевело кибербиоты на уровень одного лишь обеспечения «Хонсу», оставив включёнными только приёмники и телеметры, и велело экипажу готовиться к выходу.
Ньёрд Фрейр и Шри Гомати надели на головы и плечи дыхательные аппараты. Шотн же отрегулировало множество внутренних фильтрационных модификаций ре-циркуляционной системы жизнеобеспечения. Они сняли показания с внешних датчиков «Хонсу», открыли задние люки, вышли из корабля и встали, обратившись к тому, что — теперь это было очевидным — было реликтами немыслимой древности.
Бок о бок трое направились к руинам: Ньёрд на моторизованном, гиростабилизированном, киборгизированном колёсном агрегате, Шотн Бинаякя громыхало на гусеничном механизме — устойчивом и действенном, а Шри Гомати просто шагала — левой ногой — правой ногой — органическими ногами, облачёнными в скафандр с буфами на сочленениях, подобно анахроничной карикатуре на космонавта Двуполярной Техноконкурентной Эры.
Они остановились в нескольких метрах от первого ряда сооружений. Как и края кратера, стены, колонны и арки были сточены ветром, обрушены и размягчены. Из ступицы одного из киборгизированных колёс Ньёрда выскочило металлическое телескопическое щупальце. Раскрошенный куб из некоего, теперь уже мягкого, камнеподобного материала рассыпался в прах и пыль.
Ньёрд повернул безрадостный взгляд серебристых глаз к другим:
— Возможно, когда-то…
— Пошли дальше, — подстегнула Гомати, — давайте исследуем эти руины! — Её голос окрасило возбуждение. — Даже представить нельзя, какое свидетельство о своих строителях они могут хранить. Мы должны узнать, происходят ли эти миры и их жители из нашей системы, или же они пришли… откуда-нибудь ещё.
При последних словах она обратила лицо к небу, и остальные последовали её примеру. На мирке Тога стоял полдень, или же его эквивалент. Солнце было так далеко — в шестнадцати миллиардах километров, в два раза дальше, чем от Плутона в его афелии, и в сто двадцать раз дальше, чем от Земли, — что для троих стоявших на поверхности Тога оно почти затерялось в усеянном звёздами мраке.
Но прямо над их головами висел Юггот, отталкивающе раздутый и сплюснутый, его вид заполнял всё небо — словно он вот-вот ужасающе рухнет на «Хонсу» и трёх исследователей, и он непрерывно пульсировал, пульсировал, пульсировал и бился, бился, подобно какому-то ужасающему сердцу. Но вот по неспокойному лику Юггота пронёсся двойник Тога, названный женским членом экипажа Током — пронёсся мрачным силуэтом, чёрным кругом с зазубринами кратеров, отбрасывавшими густые тени на бледные, пульсирующие розовым скалы Тога.
