Откройте небо! - [3]

В комнате стало тихо. Мартелл озабоченно посмотрел на Мандштейна. Но в этот момент снова заговорил Эмори:

– Но что будет, если его оживят и он назовется Лазарусом? Что тогда будет с движением?

– Когда дело дойдет до этого, тогда и будем решать. Насколько я понял из слов брата Мартелла, высказывались сомнения насчет возможности открыть склеп.

– Совершенно верно, – подтвердил Мартелл. – Если в склеп вмонтировано взрывное устройство, то при его вскрытии обязательно произойдет взрыв…

– Будем надеяться на это, – сказал брат Уорд, до сих пор молчавший. – Нам выгоднее, если Лазарус останется мучеником. Мы бы превратили этот склеп в святое место и организовывали паломничество к нему. Тогда, может быть, даже марсиане заинтересуются нашим культом. Но если он воскреснет, то смешает нам все карты…

– В этом склепе лежит не Лазарус, – заявил Эмори. Казалось, у него вот-вот начнется припадок истерии.

Мандштейн озабоченно взглянул на него:

– Вам бы следовало немного отдохнуть, брат Эмори. Вы слишком близко принимаете все к сердцу.

Мартелл сказал:

– Но эти известия действительно могут вывести человека из равновесия, брат Кристофер. Если бы видели его!… С улыбкой на лице… в ожидании воскрешения…

Эмори застонал. Мандштейн нахмурил брови, и, словно по его приказу, в комнату вошел один из урожденных венериан, один из эсперов, которых лазаристы выращивали уже многие годы.

– Брат Эмори устал, Нерон, – сказал Мандштейн.

Венерианин кивнул и положил руку на плечо Змори. Тотчас между ними возник нейропсихический контакт, и нервная энергия из тела эспера потекла в тело Эмори, у которого в мозгу открылись какие-то клапаны. Лицо Эмори просветлело, и венерианин вывел его из комнаты.

Мандштейн поочередно посмотрел на всех присутствующих.

– Мы должны исходить из того, – начал он спокойно, – что на Марсе найдено тело настоящего Лазаруса и что наше писание ошибается относительно его смерти. Далее: Лазаруса можно вернуть к жизни. Сейчас нам необходимо выяснить вопрос: как нам реагировать на этот факт?

– Вы знаете, брат Кристофер, – сказал Мартелл, – что я всегда скептически относился к истории Лазаруса. Но тем не менее считаю, что это открытие может сослужить нам добрую службу. Если бы могли получить этот склеп и превратить его в символический центр нашего движения с тем, чтобы заинтересовать общественность…

– Вот именно, – поддакнул Уорд. – Мы и раньше имели преимущество, поскольку у нас была легенда. У конкурентов есть только Форст и научные достижения. Они не имеют ничего из того, что брало бы человека за душу. У нас был мученик Лазарус, и это помогло нам пустить корни на Венере и завоевать здесь авторитет. А теперь, когда Лазарус воскреснет из мертвых…

– Вы не понимаете существа дела, – перебил его Мандштейн. – Что произошло на Марсе? Ведь это противоречит нашему мифу. Нигде в писании не сказано, что Лазарус воскреснет во плоти. Что было бы, если бы археологи обнаружили, что в действительности, Иисус Христос был обезглавлен, а не распят? Или выяснилось бы, что Мухаммед никогда не был в Мекке?… Нет, если этот человек действительно Лазарус, то наша мифология предстанет перед всем человечеством как фальшивка. И это может нас погубить.

3

Центр биологических исследований Ноэля Форста находился в пятидесяти милях от старого живописного города Санта-Фе. Здесь хирурги превращали людей в другие существа. Здесь биологи самым решительным образом вмешивались в факторы наследственности. Здесь проводились различные опыты по выращиванию эсперов. Короче говоря, Центр представлял собой единую машину, огромный сложный механизм, решающий различные сложные психологические и биологические задачи.

Сердцем и мозгом этого организма были глубокие старцы.

Ядром движения было куполообразное здание, стоящее неподалеку от зала заседаний. Здесь жил Ноэль Форст, когда бывал в Центре. Говорили, что ему уже сто двадцать пять лет. Однако были люди, которые утверждали, что он давно умер, а тот Форст, который временами появляется в храмах, – его двойник. Самого же Форста эти слухи очень забавляли. Правда, более половины его органов были искусственными, но, тем не менее, он жил и в ближайшее время совершенно не собирался умирать. Если бы он смотрел на смерть, как на неизбежное зло (или благо), то не стал бы утруждать себя основанием Космического Братства. В первые годы ему ведь пришлось совсем не сладко.

Среди тех, кто раньше смотрел на Форста как на достойного сожаления шизофреника, был и его сегодняшний заместитель, координатор Западного полушария Рейнольд Кирби. Он попал в Братство в минуты полной нервной истощенности, пытаясь найти хоть какую-нибудь опору в период личного кризиса. Это произошло в 2077 году. И вот спустя уже семьдесят пять лет он все еще находился в Братстве, и за это время стал вторым "я" Форста, его личным секретарем, доверенным лицом и советчиком.

И тем не менее Форст ничего не рассказал Кирби о случае с Лазарусом.

Подробности этого подлого поступка Форст сохранил для себя одного. На свете есть вещи, о которых не следует говорить никому.

Основатель Братства сидел в сетке из пористой резины, которая помогала ему легче переносить действие земного притяжения. Прежде это был сильный и энергичный человек, хотя и сейчас, когда надо, он мог мобилизовать свою энергию. Правда, он предпочитал этого не делать. Он уже выполнил свой план, что и понимал, хотя организация может развалиться, если не будет чувствоваться его сильная рука.