Откровенно об иммунитете. Вакцинация - [15]

«Немногие книги сделали больше для изменения нашего мира в лучшую сторону, – признает журналистка Тина Розенберг. – ДДТ убил лысых орлов, так как накопился в окружающей среде, – пишет она. – “Молчание весны” теперь убивает африканских детей из-за того, что это мышление не выветрилось из человеческого сознания». Вину за это следует возложить прежде всего на нас, наследников «Молчания весны», а не на саму книгу, но, как бы то ни было, малярия снова подняла голову в тех странах, где ДДТ перестали применять против комаров. Один африканский ребенок из двадцати умирает сегодня от малярии, а у еще большего числа наблюдают необратимые поражения мозга вследствие перенесенного заболевания. Неэффективное лечение, токсичные профилактические средства и наносящие вред окружающей среде инсектициды по-прежнему используются, потому что до сих пор не существует эффективной вакцины против малярии.

К сожалению, ДДТ до сих пор остается одним из самых эффективных средств борьбы с малярией в некоторых регионах планеты. Обработка раствором ДДТ внутренних стен домов один раз в год практически искоренила малярию в некоторых районах Южной Африки. В сравнении с распылением ДДТ над большими площадями в США, такое применение ДДТ практически не оказывает вредного воздействия на экологию. Но ДДТ все равно остается не самым удачным решением. Очень немногие компании в наше время производят ДДТ, инвесторы отказываются финансировать его производство, а многие страны просто не используют запрещенное почти повсеместно средство. «Вероятно, самым худшим, что случилось с малярией в бедных странах, – пишет Розенберг, – является ее искоренение в странах богатых».

Колонизация и работорговля принесли малярию в обе Америки, где она долгое время встречалась почти везде, на севере доходя до Бостона. Малярия никогда не свирепствовала в этой стране, как в Африке, но тем не менее искоренить ее было трудно. Начиная с двадцатых годов двадцатого века были вырыты тысячи миль дренажных канав, осушены болота, окна повсеместно застеклены, а над местами скопления комаров были распылены тысячи тонн содержащих мышьяк инсектицидов. Этого было достаточно для того, чтобы уничтожить очаги размножения комаров и отпугнуть от людей насекомых, распространявших малярию. В качестве последнего штриха раствором ДДТ обработали стены миллионов домов, а инсектицид распылили с самолетов над огромными площадями. К 1949 году с малярией в США было покончено. Среди прочих преимуществ, достигнутых благодаря этому свершению, можно назвать рост экономики. Мэтью Бондс, экономист Гарвардской медицинской школы, сравнивает глобальные эффекты заболеваний с организованной преступностью или чиновничьей коррупцией. «Инфекционные болезни, – говорит он, – систематически воруют человеческие ресурсы».

«Как нескончаем каталог болезней!» – пожаловалась Карсон подруге, когда воспаление глаз лишило ее возможности читать собственные сочинения. Работа над «Молчанием весны» уже застопорилась из-за язвы желудка, пневмонии, стафилококковой инфекции и двух опухолей. Она никому не говорила о раке, который убил ее вскоре после выхода книги в свет. Она не хотела, чтобы книгу опубликовали по причинам, отличным от научных данных. Так, ее личная история о борьбе с раком была рассказана в историях об уменьшении численности белоголовых орлов, о невылупившихся птенцах и о мертвых дроздах в пригородах.

Но, хотя Карсон и предполагала, что ДДТ вызывает рак, она понимала пользу инсектицидов в профилактике заболеваний. «Ни один ответственный человек, – писала она, – не станет утверждать, что разносимые насекомыми болезни можно игнорировать». Химические соединения должны применяться в случаях реальной угрозы, предлагала она, а не в «мифических ситуациях». Она призывала к осознанному, разумному применению ядохимикатов, а не к пренебрежению судьбами африканских детей. Но непреходящая сила ее книги обусловлена не нюансами, а тем ужасом, который она вселила в людей.

«Молчание весны» начинается с «Легенды завтрашнего дня», в которой Карсон описывает идиллический пейзаж с дубами, папоротниками и полевыми цветами, пейзаж, который стремительно превращается в пустыню, где больше не поют птицы. На следующих страницах тяжело заболевают рабочие, собиравшие апельсины, домохозяйка, ненавидящая пауков, заболевает лейкозом, а мальчик, бежавший встречать с работы отца мимо только что опрысканного картофельного поля, умирает той же ночью от отравления пестицидами. Это история ужасов, в которой творение человека, созданное им чудовище, обращается против него самого. Подобно Дракуле, это чудовище плывет по воздуху, как туман, а затем медленно ложится на землю. Так же как сюжет «Дракулы», сюжет «Молчания весны» – это противопоставление добра и зла, человеческого и бесчеловечного, естественного и неестественного, древнего и современного. В «Дракуле» чудовище есть порождение древности, а в «Молчании весны» зло приходит в обличье современной жизни.

* * *

Триклозан уничтожает нашу окружающую среду и медленно всех нас отравляет – таков был мой вердикт после того, как я начала читать статью о его токсичности. Или, наоборот, триклозан безвреден для людей и окружающей среды – об этом говорилось в той же статье. Будучи не в силах согласовать эти данные, я позвонила автору одной из прочитанных мною ранее статей, ученому из FDA, у которого оказался очень приятный голос. Я объяснила ему суть моей проблемы, и он ответил, что с удовольствием бы мне помог, но он не дает интервью в прессе. Мне никогда не приходило в голову, что я пресса, хотя как раз в то время я писала статью для журнала