Откровения романтика-эротомана - [23]

— Надеюсь, у вас все получится.

— Да.

— Я… я… — он пытался выговорить фразу, и воротничок стал ему тесен. — Я надеюсь, что не обижу вас, если скажу, что я больше всех людей в мире заинтересован в том, чтобы понаблюдать за вашими… действиями, если вы это так называете, Миранда…

— Это не так, — ответила Корнелия. — Мне не стыдно за то, что я делаю. Хотя, — добавила она, — я бы назвала это искусством. — И она улыбнулась.

А затем решила, что нелепая игра в кошки-мышки зашла слишком далеко и принимает оскорбительные формы.

— Поскольку я еще не знаю, чем мне заняться в Лондоне, Джон, может быть, вы предпочтете частное представление? В Америке мы называем это наколенным танцем, у вас существует нечто подобное?

Его глаза загорелись.

— Вам нужна музыка? — спросил он.

— Уверена, что поймаю по радио подходящую мелодию, — сказала Корнелия, показывая на телевизор, в котором был встроенный приемник.

— Я даже не знаю, что сказать. Это практически… великодушное предложение…

— Ну хорошо, — сказала она. — Если я буду писать книгу о своей уникальной истории любви, то уверена, что у моего литературного агента должно быть очевидное свидетельство моих профессиональных талантов, ведь правда?

— Конечно, — согласился он.

— Тогда решено, — заключила Корнелия.

Она двинулась к телевизору, задев Керита ногой, и протиснулась за кресло, в котором он сидел. Попыталась настроить приемник на музыкальную радиостанцию.

— Может, кто-нибудь сыграет песню Конрада? — пошутила она.

Керит ослепительно улыбнулся ей и прикончил второй стакан с виски.

— Кстати, — сказала Корнелия, — может быть, вам стоит освежиться минутку в ванной, пока я буду подбирать нужное освещение? Так будет более комфортно. И, — добавила она, — нам ведь совсем не нужно перерывов в середине моего маленького представления, правда же?

— Вполне, — согласился Керит и поспешил в ванную.

— Я налью вам еще стаканчик! — прокричала она ему вслед. — Когда вы вернетесь, все будет готово.

Две маленькие пилюли растворились мгновенно. Она знала, что в спиртном прочувствовать их вкус будет невозможно. Двойная доза вроде этой свалит и слона. Она только надеялась, что он не слишком неверно понял ее и не выскочит из ванной комнаты неистовый и голый, с торчащим хуем под приветствие радио!

Керит снял пиджак, и было заметно, что он умыл свое покрасневшее лицо, но этим и ограничился. Она приказала ему сесть обратно в кресло и притушила свет.

Корнелия танцевала с агонизирующей медлительностью, зафиксировав взгляд на лице литературного агента и наблюдая за его одобрительной реакцией. Вначале играла какая-то электронная музыка, волны синтезатора сопровождали слабую мелодию, затем зазвучала спокойная песня Элвиса Костелло, с красивым припевом, которому она тихонько подпевала, двигаясь перед ним, и каждое ее движение было в такт музыке, льющейся из оловянного микрофона.

Керит впал в забвение в тот момент, когда она избавилась от маленького черного платья от Армани, оставшись в нижнем белье «Мила». Даже его изначально заметная под шерстяной тканью темных брюк эрекция исчезла. Она резко толкнула его, чтобы проверить, спит ли он. Никакой реакции.

У нее есть по меньшей мере шесть часов.

И конечно, когда на следующий день Керит проснется с раскалывающей голову болью и смазанными в памяти подробностями предыдущего вечера, она придумает для него какое-то объяснение происшедшему.

Корнелия скользнула в джинсы и футболку с рекламой ее курорта на Карибах, а затем вытащила из шкафа черное кожаное поясное пальто. Из пиджака спящего Керита она вынула связку ключей и вышла за дверь, на улицы Лондона. Все шло как по маслу. Она знала адрес литературного агентства — он был написан на визитке, которую сегодня ей вручил сам Керит.

Нечто вроде счастья, нечто вроде одиночества

На Корнелию свалилась редкая роскошь — целых несколько часов, чтобы покопаться в темном офисе. В круглосуточном магазине рядом с Марбл Арч она купила маленький фонарь, а затем поймала такси.

Если бы она знала, как много файлов, как много распечаток, разбросанных по столам и разложенных по ящикам, громоздившимся в обеих комнатах, придется ей перерыть, она бы дважды подумала перед тем, как отправиться сюда. Она быстро нашла папки переписки Конрада Корженьовски с издателями, но эта переписка относилась к периоду двух— или трехгодичной давности. Однако она догадывалась, что та апокрифическая книга, на поиски которой она отправилась, появилась недавно и, во всяком случае, вряд ли могла упоминаться в ранней корреспонденции. В основном Конрад связывался с издателями через электронную почту, но все эти письма были скрупулезно распечатаны: для отчетности.

Большая часть писем касалась коммерческих сделок, предложений от иностранных издательств и переговоров об авансах, дел книжных клубов и авторских гонорарах. В них было мало того, что имело отношение к текущей работе Конрада.

Черт.

Хотя кто говорил, что будет легко?

Агентство оказалось относительно маленьким, в офисе было всего три компьютера.

Корнелия быстро вычислила стол Керита, включила его компьютер и, с помощью поиска, обнаружила, что файлы, касающиеся Конрада, сохранились в лабиринтах памяти. Прямо сейчас у нее не было времени ни читать их, ни распечатывать, ни копировать. Она не владела техникой героя фильма «Миссия невыполнима» и знала это. Такова жизнь, а в ней все более реалистично и громоздко. Она раскрыла системный блок и вытащила жесткий диск. А затем вспомнила слова Керита, что делами Конрада иногда занимался их младший агент. Она проверила оставшиеся два компьютера офиса, быстро вычислила тот, в котором хранились более поздние файлы, относящиеся к делам Корженьовски, и, конечно же, присвоила себе диск. Третий компьютер принадлежал бухгалтеру, в нем хранились только финансовые данные и расчеты авторских гонораров. Чтобы сценарий ночной кражи со взломом и элементами вандализма выглядел достоверней, она взломала и этот компьютер, вывалила на пол детали и топтала их, пока не убедилась, что раскрошила все в мелкие кусочки.