Откровение огня - [34]
«Не задавайте вслух никаких вопросов. Общежитие прослушивается. Мы можем поговорить завтра, и я вам все объясню. Не думайте ничего плохого: эта книга — моя. Я могу вам оставить ее до завтра при условии, что вы не будете ее фотографировать, переписывать и делать выписки. Кивните два раза, если согласны, один раз — если нет. Мы можем встретиться завтра в 9 утра на перроне станции метро Измайловская. Подумайте и дайте ответ».
Думать было не о чем. Я кивнул два раза. В следующий миг Сова передала мне свой пакет и побежала вниз по лестнице. Я вернулся к себе.
Рукопись, которую я достал из пакета библиотекарши, была заметно тоньше той, что значилась в АКИПе под названием «Откровение огня», и в отличие от сомнительного сборника это название имела. Оно было выведено на первом листе крупным уставом, затем следовал текст, написанный скорописью. Я заглянул в конец книги. На шести последних листах, оставленных автором пустыми, имелись четыре записи, сделанные разными почерками и в разное время. Они принадлежали людям, владевшим кенергийской рукописью. Двое из них назвали себя и сообщили, как они получили «Откровение». Третью запись сделала женщина, представившаяся «первой кенергийкой». Своего имени она не открыла и ничего о себе не рассказала — лишь призналась, что ей трудно читать эту книгу. Четвертый владелец тоже предпочел себя не раскрывать. Его короткая приписка оказалась самой своеобразной — это было грубое ругательство. Начало отзывам об «Откровении огня» положил его первый читатель — инок Леонид: он счел нужным предостеречь начинающих «кенергийцев» от ошибок, которые совершал сам, приобщаясь к «тайнам». Самую большую запись оставил его преемник: некто Никита.
На другом берегу Латуры горели костры. Никита разделся, сложил одежду в мешок и поплыл через реку, держа свой мешок над головой. Проплыл до середины и попал на мель. Дальше уже можно было идти. Дно было ровное, шлось легко.
На песчаной косе коротали ночь люди, пришедшие и приехавшие к Латурскому старцу. Так называли обосновавшегося в сосняке у реки скитника. Он прославился многими исцелениями, и к нему ехали даже издалека. В теплое время года многие посетители ночевали на косе, чтобы утром попасть в начало очереди — она всегда была длинной, и случалось, что оказавшиеся в хвосте не попадали к старцу в тот же день.
Никита направился к самому большому костру, где собралось человек десять.
— Это все раньше было, — говорил съеженный мужичонка, державшийся знатоком. — Уж такое рассказывают, не знаешь, верить не верить. Ясно дело, когда старец был в силе, он с собой не считался. Сейчас он стал совсем старый и ослаб. А все же, как благословит, так затишье в душе наступает. Идешь лыбишься.
— Говорят, еще позапрошлым летом старец и лечил, и на беседу к себе допускал, — вставила баба, закутанная в теплый платок.
— Не могло такого быть, — решительно пресек ее речи мужичонка. — Уж годов пять никто от него слова не слышал. Теперь только молча благословляет.
Крупный мужик спросил:
— Ну а коль кто немощного привезет? Неужто и немощных обратно отсылает?
— Только благословит, более ничего, — повторил знаток.
— И никакого исцеления? — не верил крупный.
— Давно исцелений здесь не видели.
— Всего-то никто не знает, — утешила баба. — Может, старец кого к себе тайно призывает, чтоб никто не знал.
— Что же, ему людей не жалко более? — продолжал пытать знатока крупный, не обращая внимания на бабу.
— Старец — персона не нашего понятия, — отвечал тот. — Вот молчит он, а почему молчит? Разве ж кто знает?
— Дочку я привез, — открылся крупный. — Вон там она, с бабой моей, лежит. Только заснули. Три года как паралич девку разбил. Коль поднесем ее к старцу и оставим, ведь не отпихнет же он ее от себя?
— Не ты один такой умный. Подносили, оставляли, только без толку это было. Старец глаза закрывал и замирал. Очередь требовала, чтоб больного забрали — все ведь под благословение хотят. Старец в полдень уходит. Кто успеет к нему попасть, кто нет.
— Кто знает, старец буквы еще хорошо разбирает? — влез в разговор Никита.
— При чем тут буквы? Какие буквы? — не понял знаток. — Все старцы святые книги читают.
— Все да не все, кто слаб глазами — не читает, — неуважительно возразил Никита и обвел глазами общество. — Может, кто другой скажет наверняка?
На него посмотрели как на придурка.
— Ну чего привязался? — возмутилась баба в теплом платке. — У людей горе, а он…
Никита перешел к соседнему костру. Там сидел среди спящих пожилой мужик и жевал хлеб.
— Отломи краюху, с утра ничего не ел, — попросил Никита.
Не сказав ни слова, мужик отдал ему свой ломоть. Парень проглотил хлеб, лег, где сидел, и провалился в сон.
Утром старец вышел из скита и сел на камень у дерева. Прямой и сухой, он смотрел в глаза каждому, кто в живой очереди проходил мимо него, и еле заметно кивал. Это было его благословение. Когда подошла очередь Никиты, он остановился перед старцем и поднял руку, в которой держал листок.
— Письмо от моей бабки, — сказал Никита. — Ты ее знаешь. — Он был уверен, что в глазах старца мелькнуло одобрение. Обрадованный, Никита сказал еще громче: — Завтра я приду за ответом.
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Автор этой книги живет по принципу: если человек в одном деле добился предельных высот, так что путь дальше — это уже «завоевание небес», надо все бросить и начать восхождение на гору по другому склону. «Месяц Аркашон» — роман, блестяще подтверждающий верность этого принципа.
«План спасения» — это сборник рассказов, объединенных в несколько циклов — совсем сказочных и почти реалистичных, смешных и печальных, рассказов о людях и вымышленных существах, Пушкине и писателе Сорокине, Буратино и Билле Гейтсе...