Отголоски иного мира - [54]
Советские коммунисты не верили в «пирог на том свете». При Сталине были возможны, например, такие случаи. Воспитатель детского сада предлагает детям закрыть глаза и помолиться Богу о пакетике леденцов. Никакого пакетика, конечно, не появляется. «А теперь попросите Сталина». Пока дети просят, на столах тихонечко раскладывают леденцы. Смысл: от молитвы толку нет, и доверять нужно лишь Вождю.
В следующие семьдесят пять лет в Советском Союзе разыгрывался удивительный парадокс. Общество, которое поставило задачей строительство справедливого мира здесь и сейчас, получило противоположный результат. «Руководствуясь наилучшими намерениями, мы создали самого жуткого в истории монстра», — сказал мне потрясенный редактор газеты «Правда». Известное пророчество Достоевского о том, что «если Бога нет, то все дозволено», трагически сбылось в российской истории.
После рассекречивания архивов обнаружилось, что от рук собственного правительства погибло шестьдесят миллионов человек. По оценке «Московских новостей», в XX веке около половины российских мужчин умерли не своей смертью: их жизни унесли война, голод, казни и лагеря. Экономика рухнула. Причиной тому были и некомпетентность руководителей, и социальные причины — малая продолжительность жизни, плохое питание, болезни, низкий достаток. Могучая некогда Россия оказалась в ряду развивающихся стран[60].
Коммунизм нанес урон и русской душе. Западные туристы, попадающие в московскую подземку, замечают хмурые лица и грубость. Пьянство, разгул преступности. На коррупцию жалуются даже российские политики. В одном из московских парков лежат снятые с постаментов гигантские памятники Ленину, Сталину, Дзержинскому и другим идолам советской эпохи — немое свидетельство падения ложных богов. Тело самого Ленина все еще лежит в Мавзолее, но прежнего интереса больше не вызывает. Взглянуть на него стремятся лишь туристы.
Но меня из всей нынешней российской статистики больше всего поразили результаты одного социологического опроса: 61% населения считает себя христианами. И это несмотря на самую радикальную в истории попытку уничтожить веру!
«Цельтесь в небо — попадете и в землю; цельтесь в землю — не попадете никуда!» — писал Клайв Льюис[61].
Советский эксперимент XX века ярко иллюстрирует вторую часть этой формулы Льюиса. В наши дни символом национального покаяния сияет неподалеку от Кремля восстановленный храм Христа Спасителя. В советские годы на его месте был выстроен бассейн, но теперь храм вернулся.
Если бы коммунистам удалось построить в СССР счастливое и богатое общество, в нынешней России храмов бы не возводили. Кстати, верующих всегда больше в тех странах, где в материальном плане живется неважно: нищета и тяготы заставляют людей искать надежду и смысл вне материального мира.
В богатой Швеции и США другие проблемы. Забывать о духовном мире людей заставляет материальное изобилие. По цифровому кабельному телевидению постоянно показывают фильмы для взрослых, а религиозные передачи можно пересчитать по пальцам. Сладкозвучные голоса сирен, зовущие к материальным благам, которые можно потрогать, попробовать на вкус, увидеть, увлекают нас прочь от мира незримого.
Может ли вера противиться соблазнам видимого мира? В одном из романов Джеймса Пауэрса герой задает вопрос: «Можно ли сделать святость такой же привлекательной, как секс?» Роман повествует о молодом спортивном красавце, который становится священником и обнаруживает, что жажда истины не заменит удовольствий тела.
Некоторые мои знакомые не устояли перед соблазном внебрачных связей. Один из них сказал: «Я знаю, что это плохо. Но с ней я чувствую себя любимым и сильным. Да, я многое потерял: доброе имя, семью и, быть может, работу. Но зато у меня есть любовь, которая насыщает не только душу, но и тело. Любовь, которая питает все клетки тела. С Богом такое невозможно».
Любая зависимость, не только сексуальная, заглушает тихий Божий голос. И удивляет смирение Бога: Он не наложил запрет на земные удовольствия, которые, как Он знает, могут погасить или затмить духовную жажду.
Вернувшись из России домой, я отправился в местный супермаркет. Стоя в очереди, я разглядывал журналы. Как же названия журналов отражают сужение интересов! Канули в лету Look («Взгляд») и Life («Жизнь»), а появились сначала People («Люди»), а потом Us («Мы») и Self («Я»). К Ladies' Home Journal («Журнал для домохозяек») добавились Good Housekeeping («Домоводство»), потом Shape («Форма») и Cosmopolitan («Космополитан»). Почти на каждой обложке женщины: в спортивных костюмах или совсем уж откровенных нарядах вроде бикини. Можно подумать, что мужчины в Америке повывелись.
Я оглянулся на женщин в очереди. Большинство из них были, мягко говоря, полноваты, что характерно для Соединенных Штатов. А еще близоруки, сутуловаты, с родинками и дефектами кожи, подчас неряшливо одеты. Все мы знаем: журналы лгут, но почему–то покупаемся на посулы, что белозубая улыбка, идеальная стройность и блестящие волосы дадут вечное удовлетворение.
Вскоре после этого я побывал в доме престарелых, где несет служение моя жена. Люди, живущие в таких местах, махнули рукой на телесное совершенство. Они носят тренировочные костюмы и свободную одежду с застежками–липучками: главное не сексапильность, а простота и удобство. Некоторые пользуются подгузниками для взрослых. У всех морщины. Тело ослабевает и слушается хуже, чем в молодости. В таких лечебницах вопрос Пауэрса «можно ли сделать святость такой же привлекательной, как секс?» звучит как издевка.
Эта книга была впервые издана в 1977 году, затем переиздана в 1990 и снова в 2001 — сразу после теракта, совершенного 11 сентября в Нью–Йорке. Все доходы от продажи последнего издания были направлены в фонд Красного Креста. Чему посвящена книга? Конечно же проблеме боли и страданий. Эта проблема не нова, и окончательный ответ на нее не прозвучит, видимо, никогда. Над ним бились Фома Аквинат, Блаженный Августин, отцы церкви. В те времена человек страстно искал оправданий для Бога. Ведь именно Он допускает несчастья, не так ли?Современные авторы в большинстве своем следуют совершенно иному подходу: они пытаются загнать Бога в угол своими обвинениями, хотят заставить Его оправдываться перед человеком.Существует ли третий подход к проблеме страданий? Да и возможен ли он? Это предстоит выяснить читателям книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Почему Бог не справедлив? Почему Он молчит? Почему Бог прячется от нас? Эти три вопроса пронзительно честны. Эти три вопроса на определенном этапе жизни задает себе практически каждый верующий, независимо от того, решится он или нет произнести их вслух. о есть, вопрос можно поставить так: «А не безразличны ли мы Богу, если Он вообще существует?» Чтобы ответить, автору пришлось не только отправиться в путешествие в глубины человеческого естества, но и задуматься над вопросом: «Каково быть Богом?» Шаг за шагом Филип Янси движется к ответам на них.
Где Бог, когда я страдаю?Этот вопрос звучит безмолвным рефреном каждый раз, когда случается беда – неважно, с одним человеком или целыми нациями. Стоит произойти природному катаклизму, эпидемии, войне или очередному теракту – и сразу же сотни людей взывают к небесам: «Доколе, Господи?!» Если мы не можем доверить Богу безопасность наших детей или защиту близких от мучительной смерти, то в чем вообще можно Ему доверять? Почти 25 лет назад Филип Янси написал нашумевшую книгу, где попытался изложить свой взгляд на эту извечную проблему.
Анатомия верующегоВ книге «Ты дивно устроил внутренности мои» доктор Пол Брэнд и журналист и писатель Филипп Янси рассказали о том, как Божий голос звучит в каждой клеточке нашего организма. Книга «По образу Его» продолжает эту тему. Авторы показывают, насколько точно и удивительно человеческое тело повторяет собой Тело Христово. В пяти разделах книги — Образ, Кровь, Голова, Дух, Боль — речь пойдет о взаимоотношениях Бога и церкви, Бога и христианина. Но прежде всего, это книга о Божьей любви… «Бог добровольно поставил себя в такие условия, когда всякая тварь могла причинить ему боль.
Филип Янси пишет для журнала «Христианство сегодня». Он автор одиннадцати книг, в числе которых «Библия, которую читал Иисус», «Иисус, Которого я не знал», «Что удивительного в благодати?», «Много шума из–за церкви», «Ты дивно устроил внутренности мои», «По образу Его». Его отличает честный и вдумчивый взгляд на мир, церковь, жизнь христианина. Он не боится называть вещи своими именами и поднимать вопросы, которых принято избегать.Эта книга шокирует. О чем она? О благодати, грехе, прощении. О тех вопросах, которые не может не задавать себе верующий человек.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.