— Спасибо за предложение, я подумаю.
— Подумайте. Я не тороплю.
Куренной вышел из беседки и направился к водителю, который полировал машину, наливая на тряпку какую-то жидкость из флакона с яркой наклейкой.
Интересный человек этот Куренной, подумал Михаил и, оторвав ягоду, в задумчивости положил её в рот.
После обеда Михаил уехал в Москву, домой. Заскочив к себе, он покрутился какое-то время по квартире, не зная чем заняться. Потом вышел на балкон и вскоре, принял решение последовать совету Куренного и уволиться. Тем более что у него оставалось еще пятьсот долларов и плюс две тысячи премиальных, так что жить было на что. А устроиться в любую другую страховую компанию, сейчас, когда авто гражданка только набирала обороты, было не таким уж сложным делом. Да и предложение Ильи Семеновича по поводу трудоустройства тоже было весьма заманчивым. Он собрался, и к вечеру вернувшись домой, был полностью свободен от каких либо дел и обязательств.
Еще выйдя из метро, он позвонил Анне и договорился с ней о встрече. По дороге домой он купил бутылку шампанского, конфет, и кое-что из еды.
Анна позвонила в домофон, в тот момент, когда он протирал фужер. Посмотрев на себя в зеркало, он открыл ей парадную дверь и остался в коридоре, в ожидании, когда она выйдет из лифта. Двери открылись, и из него вышла Анна. В сиреневом платье, с косынкой на шее и улыбкой на лице. Она вся сияла, и Михаил вдруг подумал: «Странно, сколько лет мы знакомы, а я каждый раз нахожу в ней что новое. И главное, что она все больше и больше мне нравится. Интересно, а я ей тоже или нет?»
— Привет, — она встала на цыпочки и нежно поцеловала Михаила, — Устал, наверное, за эти дни? — и она нежно провела рукой по его щеке. Он пропустил её в комнату и закрыл дверь.
— Есть немного, но в целом все нормально.
Она прошла в комнату и, повернувшись, произнесла:
— Значит, вы нашли его?
— Вроде того.
— Здорово. Как ты думаешь, что в нем может быть?
— Кто его знает.
— А вдруг это опасно. Может быть, следовало привлечь для этого каких-нибудь специалистов, которые проверят ящик?
— Специалистов?
— Ну да. Химиков, дозиметристов, физиков, еще кого-то.
— Это в кино обычно, особенно американских все обустраивают так, что нечто может погубить весь мир, и потому необходимы солдаты, оцепление и люди в скафандрах. В жизни все совсем иначе. Поверь мне.
— А мне все равно страшно. Особенно за тебя.
— За меня!
— А за кого же еще.
Михаил посмотрел на неё и поразился её глазам, ясным и одновременно грустным.
— Иди ко мне, — она подошла, и он поцеловал её и тихо произнес, — Не волнуйся, все будет хорошо. Вот увидишь.
Они сидели за столом, пили шампанское, ели и разговаривали. Он рассказывал ей про поездки на озеро, про Куренного, Северцева, Владимира, фамилию которого так и не запомнил. Она слушала, иногда задавала вопросы и радовалась вместе с ним, что все складывается так удачно. И вместе с тем, он чувствовал, что она словно внутренне напряжена, поэтому в конце ужина, не выдержал и спросил:
— Мне кажется, ты чем-то взволнована или расстроена или я ошибаюсь?
— Ошибаешься, все в порядке.
— Точно?
— Да, — и в её да, Михаил понял, что он не ошибается в своих ощущениях, но не стал настаивать и продолжать разговор на эту тему, только добавил:
— Мне кажется, что ты волнуешься за меня, но уверяю, все будет нормально.
— Ну и, слава богу.
Он проводил её, усадив в такси уже за полночь. Поцеловав, попросил позвонить, когда доедет домой. Через двадцать минут она перезвонила, что все нормально, она дома и потом добавила:
— Береги себя, ты самый дорогой для меня человек и я не хочу тебя потерять, — и положила трубку. По голосу он понял, что она плакала. Он тоже положил трубку на базу, и в сердце кольнуло так, что он зажмурил глаза, но это была именно та сердечная боль, когда в него входит любовь.
На следующий день, ему позвонил Северцев и сообщил, что Куренной приглашает его приехать.
— Есть разговор. К концу недели, возможно, двинем, — произнес он.
— Хорошо, буду часа через два.
— Николай заедет за тобой минут через сорок, так что будь дома.
— Добро.
Прошло минут двадцать, Николай позвонил и сказал, что ждет в машине возле подъезда. Михаил быстро собрался и спустился вниз. Через час они уже подъезжали к даче Куренного. Его самого еще не было, и потому Михаил прошел на веранду и присев за стол напротив Северцева, взял из вазы банан.
— Ты думаешь, что Илья Семенович так оперативно решит все проблемы с подъемом контейнера, что на этой неделе мы поедем на озеро?
— Уверен. Он свое не упустит. Слишком много поставлено на карту, чтобы рисковать длительной подготовкой.
— И все же я не понимаю, к чему такая спешка.
— Не нам решать, но видимо есть причины.
— Серьезно?
— Не уверен, но думаю.
— Слушай Иван, ты вот не бизнесмен, а тоже в секретность ударился и только страхи нагоняешь на всех.
— Страхи тут не причем, а осторожность в нашем деле вещь очень даже нужная и необходимая. Ты Миша, просто не сталкивался с конкурентами, и уж тем более с федералами.
— И лучше не надо.
— Вот и я про то, лучше не надо. Поэтому надо делать все быстро.
— Может быть, и все же мне кажется спешка в таком деле, как подъем контейнера со дна совершенно ни к чему. Только денег угрохаем и больше шума наделаем, если плохо подготовимся.
