Отель Вавилон - [66]

— Я всего лишь хочу в туалет, — произношу я почти по слогам.

— Я понимаю вас, — отвечает уборщик так же медленно.

— Серьезно?

— Да, сэр.

— Ни к чему называть меня «сэр».

— Хорошо, сэр, — говорит он.

— Откуда вы?

— Из Ирака.

— О!

— С севера Ирака.

— О! — повторяю я, рассматривая собеседника с головы до ног. — Давно вы здесь?

— В отеле?

— Да.

— Три месяца. А днем я работаю в другой гостинице.

— Ясно.

— В трехзвездочной, — добавляет уборщик.

— Понятно. — Киваю. — Вы давно в Англии?

— Приехал восемнадцать месяцев назад. Раньше был врачом.

— Врачом? — повторяю я с удивлением.

— Так-то. — Уборщик тоже кивает. — А теперь убираюсь и стелю постельное белье. Но я не жалуюсь, — быстро добавляет он.

— Да, конечно. Уверен, что не жалуетесь.

— Не жалуюсь.

— Это хорошо. — Улыбаюсь. — До конца вашей смены осталось совсем немного.

— Верно, — отвечает уборщик.

— И поедете домой, к жене.

— Она до сих пор в Ираке.

— А-а.

— Доброй ночи, — говорит уборщик, проходя мимо меня и направляясь к выходу.

— Доброй ночи, гм… — Замолкаю, осознав, что не спросил, как его зовут.

Поднимаясь по лестнице, чувствую, что Деннис сходит с ума от страшной скуки. Слышу монотонный голос Теренция, разбавляемый короткими репликами Денниса: «Правда?..», «Серьезно?..», «Да что вы говорите?..». Неужели Теренций думает, что его слушают?

— Ага! — восклицает Деннис, когда я появляюсь в дверях. — Вот и ты! — Поднимается со стула — на физиономии явное облегчение. — Теперь и я сбегаю в туалет.

— Да, конечно, — говорит Теренций. — Идите и можете не торопиться, Деннис. — Похлопывает рукой по диванной набивной ткани. — Я никуда не уйду.

— Хорошо, — произносит Деннис, уже шагая в мою сторону. — Ну, ты и свинья, — шепчет он почти мне в ухо, проходя мимо.

— Как себя чувствуете, Теренций? — справляюсь я, возвращаясь за стойку.

— Отлично, — отвечает он, удобнее устраивая задницу на подушках. — Славный человек ваш швейцар.

— Что верно, то верно, — говорю я. — Работает здесь много лет.

— Да, он мне сказал.

— Да. — Сосредоточенно смотрю на стойку, как будто у меня масса дел.

Едва Теренций делает глубокий вдох, готовясь завести разговор, в вестибюль выходит шейх в сопровождении тех, с кем играл в карты. Их появление заставляет Теренция закрыть рот. Шейх целует в обе щеки всех по очереди друзей-коллег-подчиненных и провожает их до парадного. Патрик подбегает к двери и толкает ее. Шейх машет уходящим рукой, протягивает Патрику десятифунтовую купюру и направляется к лифту.

— Спокойной ночи, сэр, — говорю я, когда он проходит мимо.

— Спокойной ночи.

— Надеюсь, вечер прошел удачно.

— Чудесно, — отвечает араб, делая шаг в лифт. Улыбается и смотрит на золотые часы. — Отличная ночь. И только начинается.

— Приятных снов, — говорю я, и двери лифта закрываются.

Прежде чем Теренций успевает повторно нажать кнопку «разговор» и засыпать меня вопросами о том, кто такой шейх, откуда он и как долго планирует тут пробыть, — а ему не терпится все разузнать, я вижу это по его лицу, — звонит мой телефон.

— Здравствуйте, ресепшн.

— Здравствуйте, — звучит очень веселый голос. — Простите, что беспокою…

— Да?

— Видите ли, я как-то раз останавливался в вашем отеле…

— Да?

— Не могли бы вы мне помочь?

— Гм, если это в моих силах, — конечно, — отвечаю я, гадая, к чему клонит собеседник.

— Замечательно. Понимаете, я купил кукурузу в початках и не знаю, как ее готовить.

— Что, простите?

— Я купил кукурузу в початках и не знаю, как ее готовить, — повторяет звонящий.

— Кукурузу в початках?

— Правильно, кукурузу в початках.

— Э-э…

— Я имею в виду, надо ли ее обжаривать? Теперь все кладут на сковороду, так ведь?

— Прошу прощения, — говорю я. — Когда, вы говорите, останавливались у нас?

— Дайте подумать, — отвечает мой собеседник. — Боже. — Громко вздыхает. — Уже года два назад. Я тогда привозил в Лондон жену. На выходные. Теперь мы в разводе. Примерно с той самой поры.

— А, понятно, — произношу я. — Я на вашем месте не стал бы жарить кукурузу.

— Не стали бы?

— Нет. Если уж говорить о кукурузе в початках, я бы придерживался старых традиций: отварил бы ее, намазал маслом и перцем и умял бы за обе щеки.

Теренций смотрит на меня так, будто я спятил. Даже во взгляде изнуренного Патрика возникает вопрос.

— Любопытно. — На звонящего мои слова явно произвели впечатление. — Замечательная мысль.

— Спасибо.

— Какие могут быть «спасибо»?! — восклицает он. — Вы здорово мне помогли.

— Ну и отлично. Так, ради интереса — такое впечатление, что вы на приличном расстоянии, — откуда вы звоните?

— Из Нью-Йорка. Доброй ночи и спасибо.

— Доброй ночи, — отвечаю я, кладя трубку.

— Похоже, звонок был несколько странный, — произносит Теренций.

— Не сказал бы, — говорю я, снова приковывая взгляд к стойке.

По сути, ничего особенного в звонке действительно нет. Время от времени нам постоянно звонят бывшие гости и интересуются разными рецептами. Все дело в том, что им хочется приготовить примерно такие блюда, какие некогда они пробовали у нас. Джино тоже все названивают клиенты из прошлого — пьяные и трезвые. Спрашивают, как приготовить коктейль из мартини с малиной или мартини с шоколадом. Бывает, звонят даже из других ресторанов, говорят, за столиком на шестерых требуют, чтобы им подали коктейль «Белый русский», точно такой, как делают у вас. Или что-нибудь еще. Не дадите рецептик? В таких случаях мы чаще всего отвечаем «нет». Раз уж кому-то так хочется именно нашего «Белого русского», пускай снова приезжают к нам. Всем же остальным стараемся помочь. Даже сумасшедшим хозяйкам, которые звонят во время собственных вечеринок и интересуются, как приготовить соус бешамель или сабайон из шампанского. Я столько раз рассказывал нашим прекрасным соотечественницам и иностранкам, какие ингредиенты входят в состав голландского соуса, что, наверное, смог бы приготовить его во сне. Но это одна из моих обязанностей. Заставлять людей почувствовать, что они — часть нашей гостиничной семьи.