Отель «Странник» - [49]

Только что я страдал от жары, а теперь весь жар разом отхлынул от рук, ног, спины… и бросился мне в лицо. Уши закладывает, в голове нарастает звон. Этот дядька знал моих родителей – и он все еще жив и работает на Отель. Хуже того, поставляет Отелю детей. Он должен понимать, что происходит. Все эти годы… Может, он и был причиной, по которой мой отец пустился в бега? Мог этот приятный улыбающийся человек стать причиной смерти моей мамы, ее убийцей?

Рахки подходит ближе.

– Рейнхарт? Оранже… О чем вы вообще говорите?

– Он что, тебе не рассказал? – Филипп удивленно смотрит на меня. – Или, может, ты сам не знаешь, мальчик?

Я стискиваю под одеждой папину монетку. Мне нужно срочно собраться с мыслями. Возможно, этот Филипп – такой же, как Рахки, и толком не знает секретов Отеля. Но если ему не удалось их раскрыть за столько времени, как это сделать мне за шесть оставшихся дней?

– Я… э… не знаю, что произошло с моим отцом, – говорю я, пытаясь не выдать паники. – Я его совсем не помню.

– А-а-а, – тон Филиппа разом меняется. – Сочувствую, парень. А как там твоя сестра? У нее вроде была какая-то хитрая болячка – не помню, какая…

– Spina bifida, – отвечаю я.

Он щелкает пальцами.

– Да, точно! Какая досада, что Отель не смог ее вылечить. Рейнхарт был так подавлен, когда узнал, что у малышки такая беда со здоровьем. Всегда тяжело, когда это касается твоих близких. – Он оборачивается на детей. – Но на всех что-нибудь обрушивается, не одно, так другое, верно?

– Это так, – Рахки смотрит на меня как на какого-то уродца из циркового шоу.

Я стискиваю зубы. Как я собираюсь выпутываться, как объясню все это Рахки? Я хочу продолжить разговор с Филиппом, вытянуть из него все, что он знает. Но не могу себе этого позволить. Кто знает, что за вести Рахки передает Старшей горничной через свой магический планшет? А теперь ей известно мое настоящее имя.

– Ладно, перейдем к делу, – Филипп вытаскивает изо рта зубочистку, которой он ковырял между зубами, и указывает на детишек. – Нынешний урожай собран по местам военного конфликта. Им нужно какое-то время, чтобы прийти в себя перед распределением.

– Я уведомлю Старшую, – кивает Рахки.

– Вот и славно. – Филипп машет детям рукой, и они все встают как по команде, кроме одноногого мальчика. Тот остается сидеть на лавке, неотрывно глядя на меня. – Ну, детки, до свиданья.

Рахки жестом приказывает мне взять мальчикшу без одной ноги на руки и прощается с Филиппом, а потом выводит стайку малышей из хижины.

– Счастливо. Надеюсь, ты найдешь место назначения.

– Ага. – Филипп громко хохочет и указывает на меня пальцем. – И приглядывай как следует за этим парнем. Если он похож на своего отца не только внешне, он может создать кучу проблем.

* * *

Я выскакиваю из хижины Филиппа так быстро, как могу. Под ногами чавкает влажная земля. Руки сами собой сжимаются в кулаки, грудь горит.

Кучу проблем? Проблем? Я ему покажу проблемы. Если он виноват в том, что случилось с моими родителями…

Я замедляю шаг и прикрываю глаза. Стоп, не надо торопиться. Наверняка мне известно только одно: Филипп знал их. Особенно папу. Это еще не означает его вины в том, что мне пришлось расти без родителей.

Фух. Чего мне хочется – так это вернуться назад и задать ему еще множество вопросов. Может, он знает то, что могло бы мне помочь. А еще он спросил об Оранжерее. Вдруг папа как-то замешан в ее утрате? Что об этом известно Филиппу? Все постоянно усложняется и запутывается. Моя единственная задача разделяется на много подзадач.

Рахки идет впереди меня, неся на бедре одного из малышей. Остальные тянутся за ней, как цыплята за наседкой. Глаза ее горят, ноздри трепещут: она злится. Очевидно, на меня.

– Эй, – окликаю я ее, желая хоть немного улучшить свое положение.

Она вскидывает руку, приказывая мне замолчать.

– Не сейчас, мистер Вайсс, – ледяным голосом говорит она, подчеркивая мою фамилию. – Пока мы еще не закончили свою работу.

* * *

Остаток задания проходит гладко – даже, пожалуй, слишком тихо. Малыши едут вместе с нами на спинах слонов. Мальчик без ноги сидит у меня за спиной, обнимая за пояс и уткнувшись лицом мне в спину.

Рахки то и дело бросает на меня подозрительные взгляды, попутно ласково перебирая заплетенные в косички волосы девочек. Хотел бы я знать, о чем она думает.

Она с помощью стержня привязывает к Отелю дверь какой-то хижины в лесу и стучит. Почти сразу ей открывает Элизабет с сияющей улыбкой и начинает засыпать ее вопросами, пользуясь минутами, пока не явилась Старшая со своими горничными. Потом приходят горничные и уводят детей в Лифтовый холл, а в Африканском вестибюле остаемся только мы вдвоем с Рахки.

Девушка разворачивается ко мне.

– Значит, Вайсс. Твоя фамилия Вайсс, а не Джонс. Твои родители что, работали здесь?

Началось.

– Я не знал, что нужно говорить, когда только что попал сюда. Я никогда не видел и не знал своих родителей.

Она вскидывает руки.

– Я столько времени пыталась разобраться, кто ты такой на самом деле и откуда у тебя твоя монетка, а ты, оказывается, сын человека, который здесь работал!

– Ты пыталась… что?

– Старшая горничная поручила мне наблюдать за тобой, оценить, не представляешь ли ты опасности. А теперь оказывается, что ты просто был одним из нас с самого начала.