Отель «Странник» - [40]

Рахки помогает мне удержать дверь, направить ее так, чтобы она упала внутрь комнаты, и подхватывает спасительный стержень.

Я выпрямляюсь и заглядываю в дверной проем, но не обнаруживаю по ту сторону Отеля «Странник». Однако сейчас важно не то, что я там вижу. Важно – кого я там вижу.

На пороге стоит мистер Полосатый, по-прежнему держа в руке пакетик засахаренных орешков.

– Когда я увидел того мальчишку, бежавшего прочь с виноватым видом, – произносит он, – сразу подумал, что кому-то может понадобиться моя помощь. Но, похоже, я ошибался.

В голове у меня все смешалось, я тщетно пытаюсь разобраться в происходящем. Что здесь делает Полосатый? Может, это по его приказу нас заперли в ловушку?

– Ну, раз проблема улажена, я, пожалуй, пойду, – говорит он, прикасается пальцами к полям шляпы и обменивается со мной крепким рукопожатием. – Желаю вам весело провести праздники.

Он разворачивается и уходит прочь по коридору, на каждом шаге опираясь на трость.

Я осознаю, что в руке у меня что-то есть. Сложенный клочок бумаги. Полосатый успел всунуть его мне в ладонь во время рукопожатия.

Записка.

Глава 12. Его свистнули

Старшая горничная ожидает нас в Восточноевропейском вестибюле со всей своей командой. Горничные одеты одинаково – так же, как и Рахки: в черные брюки, рубашки со стоячими воротничками, застегнутые на все пуговицы, и черные жилеты. На поясах у каждой висит перевязь с деревянным пылевиком, но у всех пылевики сточены в разной степени и поэтому различаются по длине. Старшая сердито хмурится и кривится при виде меня, как будто я ей сунул жвачку в прическу.

– А вот и весь Отдел горничных, – сообщает Рахки.

– Использовать на мне пылевик было отвратительной идеей, – шепчу я ей. – Теперь мне будут месяцами сниться кошмары про то, как мое лицо прилипло к стене.

Она усмехается.

– Сейчас мы с тобой разделимся. Ты ступай к Нико, и он тебе объявит твои обязанности на вторую половину дня. Позже поговорим. – Она направляется в сторону своих коллег, но мгновение медлит. – Кстати, ты отлично поработал сегодня. Может быть, когда твой испытательный срок закончится, Отель решит, что ты достоин поступит, в наш отдел и работать вместе со мной.

Рахки уводит с собой детей, и Старшая горничная ведет их вверх по ступенькам, к Лифтовому холлу. Хотел бы я знать, куда они забирают этих малышей и вернутся ли те когда-нибудь к своим семьям. Сама мысль о том, что я, возможно, помог Отелю украсть еще нескольких детей, вызывает у меня тошноту. Но я точно не уверен, что произошло именно это. Мне нужно узнать больше, причем как можно скорее.

Старшая горничная останавливается наверху лестницы, чтобы взглянуть на меня. Она кладет руку на рукоять своего меча, а потом, крутнувшись на пятках, уходит, и я впервые остаюсь в стенах Отеля совсем один.

Хотя нет, на самом деле это не так. По вестибюлю курсируют гости, они входят и выходят через переходники из других частей Отеля, члены персонала отворяют входные двери на стук снаружи, запуская обратно группы, вернувшиеся с экскурсий. Огромные статуи быков по сторонам лестницы к Лифтовому холлу мрачно смотрят на меня каменными глазами. В углу музыкант играет на аккордеоне джигу, хотя кажется, что музыка доносится одновременно отовсюду. Как будто его инструмент магически привязан ко всему помещению и стены тоже играют с ним вместе.

Но теплый свет Отеля уже не кажется мне таким теплым. Без кого-нибудь, кто может указать мне дорогу, он кажется чужим и неприятным. Может быть, он и есть чужой, а Агапиос – настоящий Чужой-король, и они крадут детей для своих экспериментов, и…

Нет, я уверен, что Старик и Старшая – никакие не Чужие. Хотя, конечно, два дня назад я был уверен в том, что магических дверей не существует. А самым близким к понятию «враги» для меня были воспоминания о школьной травле, об одноклассниках, которым казалось забавным вытирать сопли о мою рубашку, встречаясь со мной в коридоре.

Слова Орбана эхом отзываются в моей голове. Они крутятся у меня в ушах, как навязчивая попсовая песенка в пару слов на дурацкий мотив.

«Я не хочу утратить себя».

«Бросай это дело, беги».

Я сажусь на одну из скамеек с цветочным орнаментом и вытаскиваю из кармана записку, которую успел передать мне Полосатый. Слова написаны кудрявым почерком, который читается ненамного легче, чем почерк Агапиоса.

«Дорогой Кэмерон,

прости мне этот небольшой фарс в исполнении Орбана. Когда Нико сообщил мне, что тебя назначили сопровождать горничную и участвовать в похищении детей, я усмотрел в этом шанс на улучшение твоей репутации среди персонала Отеля. Боюсь, что этот спектакль окончательно дискредитировал Орбана и выдал людям Отеля, что он – один из нас, но, поверь, теперь персонал Отеля будет куда больше тебе доверять. Сейчас они убедились, что ты так же уязвим, как и они все.

Я ужасно рад, что ты нашел себе подходящее место в Отеле. Это очень поможет нам в поисках твоего отца и в том, чтобы освободить его от уз, которые удерживали его вдали от тебя целых двенадцать лет. Ты очень, очень хорошо поработал сегодня. Однако теперь, когда ты внутри Отеля, опасности будут подстерегать тебя за каждым углом. Я уверен, что наша краткая встреча в Будапеште доказала тебе, как сильно заблуждается персонал Отеля насчет того, что они называют «делом».