Отель «Странник» - [30]

Я вглядываюсь ему в лицо, пытаясь понять, говорит ли он правду.

– А тебя Отель тоже «призвал»?

Он усмехается.

– Это не мои секреты, и я не вправе их раскрывать.

Мне хочется спорить, но тут я осознаю, что именно так давно происходило со мной во снах, а потом – у стеклянных дверей в торговом центре. Может, так и создается призвание Отеля? Но зачем бы ему меня призывать, если я нуждаюсь в нем только для того, чтобы найти своего папу? К тому же меня пустил внутрь не сам Отель. Это был план Нико и Полосатого.

– Да, чуть не забыл, – Нико вытаскивает из кармана свою прежнюю монетку, которая мне уже знакома. – Держи ее при себе.

Я показываю ему монетку, которую выдал мне Агапиос.

– Но у меня уже есть своя собственная. И еще папина. Твоя мне не нужна.

– Моя – совсем другая, – поясняет Нико, силой впихивая монетку мне в руку. – Смотри, наши посредники устраивают эти путешествия – отпуска мечты – для людей, которых призывает Отель. Но если гости покидают Отель, сохраняя воспоминания о магии, всем здесь заправляющей, они подсаживаются на магию и съезжают с катушек в попытках снова отыскать нечто подобное или, что еще хуже, обнаруживают другие источники магии. Так что отельные монетки позволяют гостям использовать наши живые карты и проходить сквозь двери, а заодно запечатлевают на себя воспоминания гостей, чтобы те по окончании путешествия забыли все логистические детали. Во избежание неприятностей, понимаешь. Когда гость возвращает монетку портье, мы получаем вместе с ней и его воспоминания.

– Но это же маразм. Зачем нужно путешествие, о котором ты ничего не помнишь?

– Я не говорил, что гости не помнят ничего. У них остаются глубочайшие впечатления, которые хранятся в подсознании, а потом всплывают, например, во снах.

– Ладно, – я невольно сжимаю талисман на груди. – Как тогда у меня смогут всплыть воспоминания папы, если я не переживал его впечатлений?

– Это срабатывает по нескольким причинам. Потому что он – член твоей семьи, а узы крови – один из самых сильных видов связи. И потому что магия Отеля будет высвобождать тем больше привязанных к монетке воспоминаний, чем дольше ты здесь пробудешь. – Нико указывает на свою монетку, которую я все еще глупо держу в руке. – Давай, убирай ее в карман.

В глазах его я вижу знакомый блеск, который, я уверен, означает, что он вот-вот втянет меня в очередные неприятности. Но я все равно подчиняюсь и засовываю его монетку – а заодно и свою собственную – в левый карман штанов.

– Моя монетка связана со мной сильнее, чем любая другая, – сообщает он, гладя себя по карману. А потом извлекает оттуда две монетки: – Видишь? Она всегда возвращается ко мне.

Я проверяю свой карман – и обнаруживаю, что оттуда пропали сразу обе монетки! Он снова забрал их, даже не прикасаясь ко мне.

– Как ты это сделал?

– Модифицировал свою монетку особенной магией. Мы это называем «пришивать», – Нико прокручивает свой талисман между пальцами. – Магия годится не только на то, чтобы открывать двери. Эта монетка может все, что и остальные, а заодно создает вокруг себя небольшое пространство, к которому я постоянно имею доступ, и всегда возвращается ко мне по моему зову.

– Но… но как ты умудрился тогда подбросить ее мне в карман?

– А это была просто ловкость рук. Знаешь, когда ты обладаешь предметом, который к тебе всегда возвращается, залезать людям в карманы достаточно просто. Я экспериментировал с тем, чтобы посылать ее в разные места, но у меня пока не получается.

* * *

Нас ожидает первая работа – Нико называет ее «доставка завтрака».

Он ведет меня за собой по грязным подземным коридорам в огромную кухню, за стеклянной стеной которой открывается вид на Эйфелеву башню в Париже. Все остальные работники здесь – более-менее мои ровесники или чуть постарше, как и в случае с портье и официантами на балу, где я был вчера вечером. Девочка с длинными черными косами ловко режет овощи. Мальчик моет в раковине медный горшок. Еще кто-то красиво складывает фрукты в стеклянную чашу. Все одеты в одинаковую белую униформу и высокие поварские колпаки. Бородатый шеф-повар раздает указания.

Я прохожу между рядами подносов, полных самых разных пирожных и омлетов и тяну Нико за рукав.

– Откуда взялись все эти дети?

– Отовсюду, – отвечает тот, толкая перед собой одну из уставленных тарелками тележек, каждое блюдо на которых – настоящее произведение искусства. На сырных блинчиках блестят разноцветные озерца соусов, веточки петрушки и лука украшают их, как цветы на клумбе. Фрукты порезаны лучистыми звездочками. Среди прочих блюд есть ананас, разрезанный и украшенный каким-то красным соусом таким образом, чтобы походить на горящий факел. – Персонал набирают по всему миру, по крайней мере, с тех концов света, до которых может дотянуться Отель.

– Но почему они здесь работают? Что им это дает?

– Отель сам их выбирает, это все, что я могу сказать. Я уже имел неприятности, поделившись с тобой парой его секретов. Больше не собираюсь рисковать свыше необходимого.

Он вставляет свою монетку в прорезь на задней стороне тележки и устремляется вперед по коридору. Когда он опережает меня на два шага, тележка вдруг вспыхивает янтарным светом и начинает двигаться сама, следуя за Нико как привязанная.