Отель Лисий Хвост - [10]

***

В одно тихое предрассветное утро, когда птицы затянули свои мелодии, раздался гул рога и топот десятка копыт. Поселение быстро проснулось и вышло на улицы, но было уже поздно. Далекие дома уже вспыхнули красным пламенем. На деревню напали разбойники под предводительством самого минотавра Орока . Он не знал ни жалости, ни пощады. Разбойники громили все на своем пути, убивали детей, стариков, всех кто попадался на пути. Солнце вставало под душераздирающие крики и смех Орока.

Лесиния из окна наблюдала за происходящим, но вдруг опомнилась и начала собирать самое дорогое, древние свитки и фолианты. Засунув в заплечную сумку, она побежала вниз по ступеням, выбежала на улицу через заднюю дверь и помчалась прочь в лес. У нее не было ни единой слезинки , ни единой нотки жалости к погибающим там. Лесиния стояла за деревьями и молча наблюдала, как ее родной дом громят и жгут разбойники, но главное, за ее плечами был свиток Вечного знания.

К вечеру все стихло, а разбойники ушли покорять новые земли, забрав все ценное и съедобное. Лесиния, что есть силы побежала к кузнице отца, но была остановлена молодым крепким парнем пастухом. Он схватил её за плечи и крепко прижал к себе. Девушка закричала что есть силы и тут же обмякла, потеряв сознание. Очнулась она у огня под кровом полуразрушенного монастыря. И медленно поднявшись, села на колени и полным боли взглядом уперлась в парня.

–Он умер, так?

–Лесин, твой отец первый ринулся в бой, но Орок убил его одним ударом булавы. Я.. Я не смог бы ему помочь, поэтому побежал в конюшню и выпустил всех лошадей, чтобы они не достались на ужин этим тварям.– Пастух молча обнял плачущую девушку и просидел с ней, пока она не уснула.

***

Утро выдалось на редкость лучистым и светлым. Оно будто отгоняло все печали, но залитые кровью улицы возвращали в реальный мир, полный несправедливости и жестокости.

–Лесиния, утром вернулись несколько лошадей. Я оседлал тебе одну. Оставаться здесь, мы не можем, но и пойти вместе , к сожалению тоже. Мне придется возвратиться в родной город и остаться там до лучшего времени. Родных у меня здесь не было, но я все тела предал огню в большом хлеву.

–Это хорошо. Ты молодец. Я бы не смогла. Он там был, верно? Спасибо.

Она переложила свиток в седельную сумку у села на тонконогого жеребца огненно-рыжей масти. Грива его была собрана в косы, как принято было в их поселении. Глубоко черные глаза внушали умиротворение и покой. Она чувствовала, как мерно вздымаются его бока и постепенно ее дыхание стало спокойным и мерным, а расстройство сменилось на апатию. Вскоре они подъехали к развилке и, тепло попрощавшись, расстались навсегда. Лесиния четко осознавала, что она осталась совсем одна в огромном и не познанном ею мире. Долгие ночи она проводила под светом лун и пыталась разгадать тайну свитка, но листы были абсолютно чистыми, словно новые. Еще девочкой, она достала его с полки и с расспросами пристала к монаху Эриллу, тот рассказывал о своем учиителе Настэ, что живет в Храме Ншисы богини просветления и учения. Разобравшись с картами и найдя путь по звездам девушка направилась строго на север и не сворачивая с тропы быстро приближалась к намеченной цели.

Смерть отца не убавила ее сил и рвения. Она знала, где он теперь и что ему сейчас хорошо, как никогда не было. Молитвы ее он слышит и принимает, а заодно и оберегает свое дитя. Груз вины быстро растаял, как и высохли слезы. Грустные глаза горели неистово, как и прежде. С каждым стуком копыт дух ее исцелялся, а сила крепла. Голод она утоляла ягодами и грибами, а недостаток сил восполняла сочными фруктами, собранными с деревьев. Они давали живительную влагу и потрясающий вкус свежести и ненавязчивой сладости.

Долгий путь подходил к концу и подводил ее к огромному величественному храму в чаще Голубого леса. Построенный многие столетия назад, он выглядел словно новорожденный. Лазурные камни и драгоценности создавали ощущение божественного присутствия и непосредственного участия. Ни один враг не мог нанести вреда строению и его обитателям. Он не видим для посторонних глаз, чьи помыслы нечисты и порочны. Лесиния же лицезрела его во всем великолепии. Вовнутрь ее пустили сразу и с поклонами проводили в спальни, предоставили одежды и небольшую трапезу.

***

Как и каждый новы вошедший , девушка дала обет молчания на месяц и проводила дни в смирении, окруженная травами и деревьями в саду, а самое главное, книгами. Новая библиотека, свежий воздух дали новую жизнь и время на воскрешение души. Щеки ее порозовели, глаза перестали быть впалыми, коротко остриженные волосы украшали тонкое лицо, а кожа стала темнеть, напитываясь прохладой и лучами полуденного солнца. Наслаждения имели предел. Обет подходил к концу, а Лесиния пришла сюда отнюдь не за благами богини.

К полудню 32 дня жизни в храме Ншисы девушка взяла свиток и направилась к наставнику Настэ. Он жил в самых высоких покоях и не появлялся среди простых послушников и монахов. Вход оплетали вьющиеся растения и при приближении гостью, они расползлись в стороны, чтобы открыть перед ней дверь. Войдя, гостью обомлела и открыв рот стояла в изумлении. Покои наставника были застланы однотонными темно-зелеными коврами, слева стояла кровать, справа огромный книжный шкаф, а у стены, напротив входа – огромная статуя богини, в 4 человеческих роста. Шестирукая Ншиса стояла едва наклонившись ко входу. Львиная голова была украшена усмешкой, а глаза инкрустированы красными рубинами. Две руки средние были протянуты к входящей, верхняя левая держала колбу, нижняя указывала на звездную карту, которую держала нижняя правая рука. Верхняя правая держала лампу, высоко поднимая ее над головой. На ней был накинут плащ до пола, а под ним простые одежды послушницы. Она олицетворяла знание– доступное каждому.