Отель - [4]

— Что случилось, Сол?

Голос у официанта дрожал от волнения:

— Видимо, вы поднялись из-за жалобы… на меня.

Макдермотт посмотрел на дверь. Ее до сих пор не открыли, и за ней по-прежнему слышен был только лай.

— Расскажите-ка, что произошло, — сказал он.

Официант дважды глотнул воздух и, не отвечая на вопрос, вдруг быстро, умоляюще зашептал:

— Если я лишусь работы, мистер Макдермотт, мне тяжело будет в моем возрасте найти другую. — Он посмотрел на президентские апартаменты с выражением тревоги и одновременно возмущения. — Нельзя сказать, чтобы так уж трудно было их обслуживать, но вот сегодня вечером… Они всегда очень требовательны, но я никогда не жаловался, хоть и не получал чаевых.

Питер невольно улыбнулся. Английские аристократы редко дают на чай, видимо полагая, что обслуживать их — уже само по себе награда. Он перебил официанта:

— Вы мне так и не сказали…

— Сейчас, сейчас, мистер Макдермотт. — Питеру тяжело было смотреть на то, как волновался этот человек, годившийся ему в дедушки. — Это случилось примерно полчаса назад. Они заказали ужин — герцог и герцогиня: устрицы, шампанское, креветки по-креольски.

— Меня не интересует меню. Что произошло?

— Да все эти креветки, сэр. Когда я обносил их… Понимаете, за все годы я просто не помню, чтобы со мной такое случилось.

— Да говорите же наконец! — Питер краешком глаза наблюдал за дверью, чтобы прервать разговор, как только она откроется.

— Хорошо, мистер Макдермотт. Так вот, когда я обносил их этими креветками по-креольски, герцогиня вдруг встала из-за стола и, возвращаясь назад, толкнула меня под руку. Случись это с кем другим, я бы решил, что она сделала это нарочно.

— Какая чепуха!

— Я знаю, сэр, знаю. Ну и в результате, понимаете, на брюках у герцога оказалось пятнышко — клянусь, не больше горошины.

— И это все? — недоверчиво спросил Питер.

— Мистер Макдермотт, клянусь вам, это все. Но герцогиня подняла такой шум… можно подумать, что я совершил убийство. Я извинился перед ними. Схватил чистую салфетку, принес воду и хотел очистить пятно, но они и слышать ни о чем не желали. Подавай им самого мистера Трента…

— Мистера Трента нет в отеле.

Прежде чем делать выводы, надо выслушать и другую сторону, решил Питер. А пока он распорядился:

— Если на сегодняшний вечер у вас все дела закончены, идите-ка домой. Придете завтра, вам скажут, что к чему.

Официант ушел, и Питер Макдермотт снова нажал на кнопку звонка. Лай собак возобновился, и дверь тотчас открылась — за ней стоял моложавый круглолицый человек в пенсне. Питер признал в нем секретаря герцога Кройдонского.

В ту же минуту из внутренних покоев раздался женский голос: «Кто там раззвонился? Скажите, чтобы прекратили трезвон». При всей категоричности тона, подумал Питер, голос весьма приятный, с хрипотцой, вызывающий интерес.

— Извините, — сказал Питер секретарю, — я думал, вы не слышите звонка. — Он представился и добавил: — Насколько я понимаю, здесь недовольны нашим обслуживанием. Я пришел узнать, в чем дело.

— Но мы ждали мистера Трента, — сказал секретарь.

— Мистера Трента не бывает вечером в отеле.

Обмениваясь репликами, они прошли из коридора в холл — квадратное, со вкусом обставленное помещение с глубокой нишей, где стояли два мягких кресла и столик для телефона, а на стене висела гравюра Морриса Генри Хоббса, изображавшая Новый Орлеан стародавних времен. Двойные двери в коридор составляли одну из стен холла. В противоположной стене была приоткрыта дверь, ведущая в большую гостиную. Справа и слева тоже были двери, одна — в кухню, другая — в комнату, одновременно служившую кабинетом, спальней и гостиной, где в данный момент находился секретарь герцога Кройдонского. В две главные смежные спальни можно было пройти через кухню и через гостиную, — такое расположение было специально придумано для того, чтобы тайного посетителя при необходимости можно было незаметно впустить и вывести из спальни через кухню.

— А разве нельзя за ним послать? — Вопрос прозвучал неожиданно — дверь гостиной отворилась, и на пороге предстала герцогиня с тремя бедлингтон-терьерами, крутившимися у ее ног. Резко щелкнув пальцами, она успокоила собак и, повернувшись к Питеру, вопрошающе взглянула на него. Он увидел красивое, с высокими скулами лицо, знакомое по тысячам фотографий.

Одета герцогиня была хотя и по-домашнему, но изысканно.

— Откровенно говоря, ваша светлость, я не предполагал, что вы хотите видеть непременно мистера Трента.

Серо-зеленые глаза смерили его с ног до головы.

— В отсутствие мистера Трента я ожидала, что ко мне придет кто-то из главных администраторов.

Питер невольно вспыхнул. Да, герцогиня Кройдонская отличалась потрясающей надменностью, но, как ни странно, в этой ее надменности было что-то удивительно привлекательное. Словно вспышка молнии высветила в памяти Питера одну фотографию — он видел ее в иллюстрированном журнале: герцогиня на жеребце берет высокий барьер. Пренебрегая опасностью, она безукоризненно владела собой, спокойная и величественная. И сейчас у него было такое ощущение, будто он стоит у стремени, а герцогиня возвышается над ним, сидя на лошади.