Отечественная война 1812 года. Неизвестные и малоизвестные факты - [9]

Однако, когда зима, Барклай иль русский Бог начали убеждать Европу в обратном, хотя никто еще не мог предположить, что завоеванная Наполеоном Вселенная будет представлять собой в конечном счете лишь крошечный остров в океане, именно пруссаки дали себя убедить в этом первыми. Когда после похода в Россию начала закатываться звезда Наполеона, и от него стали отворачиваться австрийцы, саксонцы, баварцы и даже неаполитанцы во главе с оказавшимся таким неблагодарным зятем Наполеона… Но первыми были пруссаки. Любая душа будет болезненно переносить такие стремительные перемены бывших друзей во врагов и обратно. Этот комплекс в конечном счете сформировал в пруссаках такую ненависть к Наполеону, какой не испытывала ни одна европейская нация, даже Россия, пострадавшая от французского императора более всего. Только прусские генералы настаивали на том, что Наполеона, их несостоявшегося господина, следует непременно расстрелять. Но… тем не менее при спасительной поддержке России и благодаря своей немецкой практичности Пруссия, делая правильные выводы из своего поражения 1806 года, отменила крепостное право, упразднила рекрутчину, провела многие реформы в духе реформ французских и вышла из эпохи наполеоновских войн окрепшим сильным государством, сумевшим впоследствии послужить ядром для объединения всей Германии.

Известно, что Екатерина Великая растила своих внуков, Александра и Константина, но прежде всего Александра, с уверенностью, что им придется играть важнейшую роль на европейской политической арене. И Александр на своем поприще руководителя великой державы сумел стать отличным профессионалом. Но предвидел ли он когда-нибудь, что ему назначено будет противостоять очередному завоевателю мира? Вряд ли. И тем не менее нельзя не признать, что Александр оказался на высоте своего положения. Он ни на минуту не изменил своей исторической роли. Молодой, обаятельный, с душой, умом, с чувством прекрасного, любимец общества, несравненный обольститель душ, европеец до мозга костей — какую восхитительную жизнь мог он прожить в балах и удовольствиях, в окружении красивых дам и вещей! Так, собственно, и жила тогдашняя европейская элита. Однако же он положил огромные военные и дипломатические усилия в своем противостоянии с Наполеоном, был готов в критические моменты «отпустить бороду и отступить до Камчатки», но не складывать рук и оружия в деле обуздания нескончаемых притязаний французского императора, даже когда против одной России выступила практически вся континентальная Европа.

Словно сама природа назначила Александра быть удерживающей Наполеона силой. Это стало смыслом его жизни и диктовало все поступки и решения — государственные, военные, политические — начиная с 1805 года и кончая Венским конгрессом, когда Европа, избавившись от тирании Наполеона Бонапарта, получила устройство, которое в основных своих чертах соответствовало отчасти утопическим, но гармонично сбалансированным практическим опытом взглядам Александра I. После этого, словно почувствовав, что его историческая миссия исполнена, Александр становится менее энергичен, теряет интерес к делам, отворачивается от мира сего и погружается в мистику. Государственная машина России словно перестает чувствовать бразды царского управления, и дела катятся сами по себе, по инерции, отдаются всецело во власть чиновничества, которое всегда было инструментом власти в России, но почти никогда не несло в себе властного, волевого импульса. А ведь Александр еще молод, ему нет сорока, он ничем не болен! Но чувство уже свершенного дела, ради которого явился в мир, очевидно, было очень сильным и доминирующим. И не оставляло его.

Говорят, что Александр был самым последовательным и непримиримым противником Наполеона без достаточных на то объективных причин, что России и Франции делить было нечего — только будто бы потому, что Александр не мог простить Наполеону намеков на возможную причастность его к смерти своего отца, императора Павла I. Делить России и Франции, конечно же, было нечего. Жаль, что так не думал сам Наполеон. Подзуживать против России Турцию, восстанавливать против России Польшу — эти игры Наполеон получил как политическое наследство еще со времен королевской Франции. Кроме того, ему и самому нравилось делить и перекраивать Европу, еще лучше — весь мир, чувствуя себя великаном среди почти ручных августейших карликов тогдашней Европы. Однако Александр был человеком крупного государственного и международного масштаба и, будучи благородным и умным человеком, обладал прекрасным чувством меры, и таким малозначительным поводом для правителя великой империи, как обида на малоприятные намеки личного свойства, никак не объяснить тех титанических затрат и усилий, которые потребовалось свершить в этом великом противостоянии девятнадцатого века. Слишком несоразмерен этим усилиям[4] был бы повод.

Выдвигалось много понятных и материалистических причин противостояния России и Франции. Например, во взгляде на континентальную блокаду и повышение ввозных пошлин в России на французские товары. На баланс сил на Балканах и в Средиземноморье. На размещение французских войск в той же самой Пруссии. На Польшу. Как же, если сфера жизненных интересов императора французов составляет весь мир, то, конечно, сюда и Польша попадает, хотя находится на границе России, а никак не Франции. Но Польша может дать солдат, чтобы помочь завоевать Россию для того, чтобы Россия дала солдат, чтобы помочь завоевать Индию, которая тоже сможет дать солдат.