Отечественная война 1812 года глазами современников - [11]

В селе Крюково бывшие на сенокосе крестьяне, пришедши на постоялый двор, где мы кормили <лошадей>, едва не подрались с моими людьми и грубым обращением с нами оказывали явную дерзость и своеволие, за что, впрочем, некоторые из них тогда же и были наказаны управителем. Заметно было, что со вступлением неприятеля в Смоленскую губернию чернь взволнована была предательскими внушениями и обещанием свободы, или вольницы, как тогда выражались. Эти же крестьяне села Крюково вскоре затем убили своего помещика господина Лыкошина с бывшим у него гостем.

8 августа, расставшись с господами Корбутовским и <Вонляр>лярскими, приехал я в село Попово.

Спокойствием и здесь уже не наслаждались; страшные вести и слухи ежедневно тревожили жителей Бельского уезда. По большой Смоленской дороге проезжали во множестве духовщинские и поречские помещики, бросившие свои имения; между ними встретил я почтенного моего друга Николая Богдановича Энгельгардта, который в глубокой старости, при слабом здоровье оставил уже два своих поместья, удалялся от нашествия неприятеля, сам еще не зная, куда ему ехать.

Въезжая в Ржевский уезд, мы увидели другой свет и других людей: для ржевцев как будто ничего чрезвычайного не совершалось в то время в нашем Отечестве. На лицах их не заметно было ни уныния, ни робости; напротив, в народе видимо обнаруживался дух мужества и неустрашимости. «Для чего государь-батюшка, — говорили тверские крестьяне, — не прикажет нам идти поголовно? Мы бы шапками закидали врага».

22 августа достиг я предела моего путешествия, принадлежащего мне сельца Красота, что на берегу озера Селигер в Валдайском уезде; и здесь, возблагодарив Всевышнего за чудесное избавление меня от челюстей смерти или от позорного плена, я бросил мой якорь в ожидании, чем Бог обрадует любезное наше Отечество.

Н. Ельчанинов.

Памятная книжка Смоленской губернии на 1861 год. Смоленск, 1861

(цензурное разрешение 26 февраля). Часть вторая. II.

Исторические воспоминания и материалы. С. 80–93, 94.

СМОЛЕНСК

Смоленск и его предания о Двенадцатом годе

Посвящается княгине Ольге Алексеевне Дондуковой-Корсаковой

…Недешево достался Смоленск французам, и недешево обошлась нам его оборона. После двухдневной ожесточенной борьбы все понимали, что мы не удержим города, и преосвященный Ириней вынес из Успенского собора икону Божией Матери[19]. Шествие, под градом ядер и бомб, сопровождалось плачущим народом. Город горел со всех сторон, но в уцелевших церквах шли праздничные всенощные накануне Преображения.

Вдруг около Днепровских ворот поднялся крик: «Спасайте икону Заступницы!» Несколько солдат бросились к надворотному храму и вынесли ее. Она оставалась при армии целые три месяца. Накануне Бородинской битвы Кутузов приказал пронести ее по всему лагерю, и пред ней служили молебны после каждой победы.

В полночь того же дня, когда она была спасена от неприятеля, наши получили приказание очистить город и переходить на правый берег Днепра. Они тихо отступили, вывозя по возможности раненых, и, перешел за мост, сожгли его[20].

На другой день Наполеон вступил в Смоленск. Он подъехал к надворотной церкви Божией Матери, поднялся на лестницу и вошел во храм. Из стеклянных дверей балкона видны были обгорелые остатки моста, который наши истребили за несколько часов перед тем. С правой стороны Днепра раздавались выстрелы: несколько русских орудий тревожили еще неприятеля. Наполеон приказал немедленно втащить в церковь две пушки, которые поставил в дверях балкона и наводил их сам на наши отступавшие полки.

Поднявшись на лестницу этой церкви, посетитель останавливается невольно пред плохою картиной, висящею на стене. Она изображает икону Божией Матери и войско, коленопреклоненное пред ней. Посредине возвышается широкий белый столб со следующей надписью: «Славься верными своими сынами-героями, победившими врага Бонапарта с многочисленнейшими его силами — двадцать народов, и прогнавшими его, супостата, дочиста за пределы с лица земли любезнейшего своего Отечества в 1812 году».

По одну сторону коленопреклоненной армии изображена за иконой сама Дева Мария, по другую — Архангел Михаил с огненным мечом в руке. Наверху — Господь Саваоф; возле Него на облаках справа и слева трубящие Ангелы. Над ними надпись: «Изображение достопамятного события, близ столицы Москвы, августа месяца 20 дня».

Внизу картины двуглавый орел держит лавровый венок, в котором вы читаете: «Всем соотчичам, подвизавшимся доблестями против врага Бонапарта в 1812 году, генерал-майор и командор Семен Вистицкий».

Наконец есть еще надпись по обеим сторонам венка: «Главнокомандующий, светлейший князь Михаил Кутузов-Голенищев Смоленский, князь Михаил Барклайдетоли[21], князь Петр Богратион, квартирмейстер генерал <Михаил> Вистицкий, близкий их соучастник во всех распоряжениях, со всем генералитетом и с прочими чиновниками, и все войско с коленопреклонением молятся иконе Смоленской Божией Матери, призывая ее, Пресвятую Богородицу, Заступницу, на помощь победить врага Бонапарта.

Когда российское воинство совершало молебствие иконе Смоленской Божией Матери, в то самое время враг Бонапарт, со своими маршалами и свитою, одоль рекогнистировали места положения пред начатием Бородинского кровавого сражения, продолжавшегося рано с утрия во весь день до полуночи, производившего с обеих сторон беспрерывно жаркою пушечною, ядрами и картечами из тысячи орудий пальбою и бесчисленностию ружейными выстрелами августа 26 дня».