Отечественная история IX—XIX вв. - [29]
Это был сравнительно небольшой документ: около 50 коротких статей, предусматривавших наказания за различные преступления. Убийства, нанесение телесных увечий, воровство, порча чужого имущества. Главным образом эти преступления наказывались крупными денежными штрафами, а иногда телесными наказаниями или смертью. «Русская Правда» регламентировала и отдельные имущественные споры: вопросы наследования, завещания, займы и договоры.
Создавая «Русскую Правду», Ярослав стремился повысить авторитет княжеской власти и усилить ее влияние на жизнь подданных. Княжеский суд и княжеские законы вступали в борьбу с неписаным общинным правом и законами кровной мести. Этим можно объяснить и относительную мягкость наказания по «Русской Правде», которая должна была вызывать у преступника желание быть судимым княжьим судом, а не общинным (отказать ему в этом не могли). Княжий суд карал денежным штрафом или обращением в рабство то, за что община могла осудить на смерть. К тому же князь заботился о численности своих и без того немногочисленных подданных и стремился, чтобы их число не убывало вследствие казней. «Правда Ярослава» ограничивала кровную месть кругом ближайших родственников. Законы Ярослава разбирали споры между свободными людьми, прежде всего в среде княжеской дружины. В современной исторической науке наиболее доказательным является мнение, согласно которому объект в «Древнейшей Правде» – княжеская вотчина, а собственно крестьянская община была за пределами ее действия, т.е. власть туда не вмешивалась, кроме случаев, когда возникал конфликт между вотчиной и общиной.
В «Русской Правде» заметны отзвуки борьбы крестьян и горожан, что нашло свое отражение в статьях, карающих за поджог гумна, уничтожение «пакощами» скота и т.д.
Одним из важнейших шагов в деле укрепления княжеской власти стало установление Ярославом Мудрым порядка наследования княжеской власти, предпринятое им в завещании. Он разделил свое государство на княжеские уделы и выстроил их в определенном порядке, в соответствии с их значением. Первым шло Киевское княжество, владение которым давало титул Великого князя, затем Чернигов, Переяславец и т.д. Замыкало этот ряд Тмутараканское княжество, расположенное на Таманском полуострове. Эти уделы распределялись между представителями княжеского рода по старшинству. Старший в роде занимал киевский престол и был великим князем, остальные уделы распределялись между младшими представителями рода. Со смертью очередного великого князя его место занимал князь Черниговский, а на его место садился Переяславский, и так происходило перемещение всех князей по этой иерархической лестнице. Каждый представитель княжеского рода, таким образом, имел в перспективе возможность достичь великокняжеской власти. Вводя эту систему, Ярослав Мудрый стремился избежать борьбы между своими сыновьями, но, обеспечив величие Руси, он, как это ни парадоксально, вместе с тем положил и начало будущей раздробленности, разделив по завещанию земли своей державы между пятью сыновьями.
19 февраля 1054 г. Ярослав Мудрый скончался в Вышгороде, куда отправился, чтобы помолиться о здравии у гробниц святых братьев Бориса и Глеба. Умирая, он завещал наследникам жить в мире и любви и слушаться во всем старшего из сыновей Изяслава, которому он передал великокняжеский престол («Киев и Новгород я поручаю старшему сыну моему Изяславу, которого вы почитайте так же, как меня, потому что он будет вам вместо отца; Святославу даю волость Черниговскую, Всеволоду Переяславскую, Игорю Владимиро-Волынскую, а Вячеславу Смоленскую. Если будете жить в любви и мире, то Бог будет за Вас и покорит врагов ваших. Если же возненавидите друг друга и начнете жить между собою в бранях и распрях, то сами погибните и погубите землю своих отцов и дедов, которую они стяжали великими трудами»).
Возложенное в соответствии с древним славянским обычаем на сани тело скончавшегося князя Ярослава Владимировича было привезено для обряда погребения в Киев. «Плакались по нему люди, и принеся, положили его в раке мраморной в церкви Святой Софии, и плакали по нему Всеволод и все люди», – писал летописец.
Главной целью своей политики Ярослав Мудрый считал установление внутреннего и внешнего мира в государстве. В результате период его правления стал самым мирным в истории Древней Руси. Сам князь, подобно византийским правителям, назывался царем. Об этом свидетельствует граффити XI в. на стене Софийского собора над саркофагом, в котором похоронен Ярослав: «В (лето) 6562 (1054), месяца февраля 20, успение царя нашего…». Характерно и то, что узоры на гробнице Ярослава Мудрого почти полностью соответствуют узорам на херсонесской гробнице святого Климента Римского. Это говорит о том, что князь использовал для своего погребения вывезенную из Херсонеса гробницу с мощами одного из наиболее почитаемых в Киеве святых (сами мощи были помещены в новую раку).
После смерти Ярослава единое государство Русь просуществовало менее 80 лет. Сложность династических счетов, рост могущества каждого отдельного княжества и личные амбиции князей неминуемо вели к усобицам.
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.