Отец - [48]
Женя попросила Бутурлина собрать редколлегию, чтобы составить план работы, который бы Женя и принялась выполнять.
Леонид Петрович согласился с ней, да все тянул, ссылаясь на недосуг.
Женя не понимала, как можно так относиться к важнейшему партийному поручению. Решение парткома заставило ее подумать о том, что заводская газета не только не сгусток общественной мысли, но и собственных мыслей не имеет, что газета отражает жизнь завода кусочками, всего лишь как карманное зеркальце, да еще и кривое: не мог человек с нечистой душой работать как подобает советскому честному газетчику. И кто бы мог подумать, что он именно такой?..
В субботу, 28 апреля, Женя взяла у машинистки написанную ею передовую статью для первомайского номера. Вычитывая статью, она вдруг увидела целые абзацы, вписанные Бутурлиным.
Во вставках говорилось, что завод работает плохо, ритмичности в его работе нет, с выполнением плана опаздывает на пять дней, и в попытках «свести концы с концами» приходится работать без выходных, «штурмовать», что приводит к большому браку.
Это показалось Жене слишком горькой правдой для праздничного номера газеты. Но Бутурлин не мог вписать это без ведома, а скорей всего прямого указания парткома.
Так вот чего не видела газета, вот о чем она не тревожилась, не кричала! Но какого же она тогда курса держалась хотя бы с начала этого года?
Женя нашла в подшивке номер, вышедший в день открытия Двадцатого съезда партии. На первой полосе бросилась в глаза напечатанная жирным курсивом заметка о пятнадцатилетии завода.
«В конце декабря 1940 года партийная организация строившегося подшипникового завода бросила лозунг: „Дадим к XVIII партконференции первые подшипники!“ Там, где должны были родиться эти подшипники, не было ничего, кроме стен, пола и крыши. Сроку оставалось два месяца. Но первые подшипники, № 2305 и 2310, были выпущены 11 февраля 1941 года, за три дня до начала работы конференции. За прошедшие пятнадцать лет наш завод произвел сотни миллионов подшипников для народного хозяйства. В первый год своего существования завод выпустил столько подшипников, сколько сейчас, накануне XX съезда нашей партии, выпускается заводом за 4,3 дня!»
Просто и здорово!
Женя перелистала еще несколько номеров.
Перепечатанная из областной газеты статья «Шире развертывать критику и самокритику» заставила Женю призадуматься. Бывший редактор был вынужден перепечатать эту неприятную для него статью, в которой говорилось, что секретарь парткома и директор подшипникового завода предложили редактору заводской газеты согласовывать с ними все материалы с критикой руководящих работников.
Так и было: редактор носил, как он говорил, на одобрение начальству все самое острое и интересное, что получала газета от рабкоров.
Областная газета вспомнила и о случае, когда заместитель секретаря парткома дал указание снять стенгазету в цехе № 16, потому что в ней критиковался начальник планово-диспетчерского бюро. И это было. Было и то, что Женя сочиняла (как это вдруг стало стыдно вспоминать!) по указанию редактора уклончивые ответы рабкорам, почему их корреспонденции нет возможности печатать.
Редактор считал, что главное дело газеты — пропагандировать большие вопросы, мобилизовать массы на решение важнейших задач, а не оказываться в плену у мелочей, С этим была согласна и Женя.
Такой мобилизующей была большая статья в номере от 18 февраля: «Технический план завода на 1956 год». Эпиграфом к ней послужили слова из отчетного доклада съезду о необходимости настойчиво и широко развивать комплексную механизацию и автоматизацию производственных процессов. Начальник технического отдела писал, что план технических новшеств даст возможность увеличить выпуск продукции на 27,5 %, а производительность труда повысить на 19 %. Среди мероприятий упоминался и переход на изготовление колец подшипников не из стальных стержней, а из труб, что должно было дать большую экономию металла. Автор заканчивал статью выражением уверенности, что Директивы и решения Двадцатого съезда КПСС по шестому пятилетнему плану вызовут новый прилив энергии в коллективе завода и что он с успехом справится с выполнением технического и производственного планов 1956 года.
Бодрый тон, уверенности которого почему-то вдруг застыдилась Женя, главенствовал в материалах газеты. Примером такого бодрячества Жене показалось опубликованное 22 марта сообщение, что коллектив цеха подшипников мелких серий встал на предмайскую вахту и что завком профсоюза одобрил инициативу коллектива цеха и обязал все цеховые профкомитеты обсудить на собраниях рабочих и служащих обращение, принять социалистические обязательства и достойно встретить 1 Мая хорошими трудовыми успехами.
Женя продолжала листать подшивку. Все ближе и ближе к празднику, и ни одной доброй весточки из цеха мелких серий.
И вот, наконец, статья: «Живому творческому делу масс — повседневное внимание и руководство».
Председатель завкома профсоюза пафосно писал, что советские люди с огромным воодушевлением борются за успешное выполнение шестой пятилетки и резкому подъему производительности труда служит неиссякаемая инициатива масс, проявляемая в социалистическом соревновании. После этого вступления следовал вписанный Женей связующий «мостик»: «Однако в социалистическом соревновании на нашем заводе имеются серьезные недостатки». И дальше продолжалось совершенно гладко: «В соцсоревновании у нас не изжит формализм и шаблон. Зачастую обязательства берутся формы ради, без учета имеющихся возможностей. Коллектив цеха мелких серий на протяжении долгого времени не помнит случая, чтобы взятые им обязательства выполнялись. Гласности соревнования на заводе не уделяется должного внимания. Серьезной помехой в социалистическом соревновании является неритмичность. На нашем заводе значительная часть инженеров стоит в стороне от рационализаторского движения. Даже больше того, известная часть инженерно-технических работников на словах стоит за новаторов, а на деле оказывает им скрытое, даже открытое, сопротивление. Вот пример: слесарь двадцать седьмого цеха Савин сконструировал и сам сделал приспособление для одновременной сверловки восемнадцати отверстий под заклепку латунного сепаратора. Начальник технического отдела дал отрицательную оценку, и приспособление было отклонено. Тогда рационализатора взял под защиту начальник БРИЗа. Приспособление было испытано в присутствии инженеров. Результаты оказались хорошими, но приспособление до сих пор не внедрено под предлогом, что оно не испытано на большой партии изделий.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
Автор публикуемых ниже воспоминаний в течение пяти лет (1924—1928) работал в детской колонии имени М. Горького в качестве помощника А. С. Макаренко — сначала по сельскому хозяйству, а затем по всей производственной части. Тесно был связан автор записок с А. С. Макаренко и в последующие годы. В «Педагогической поэме» Н. Э. Фере изображен под именем агронома Эдуарда Николаевича Шере. В своих воспоминаниях автор приводит подлинные фамилии колонистов и работников колонии имени М. Горького, указывая в скобках имена, под которыми они известны читателям «Педагогической поэмы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Читателю широко известны романы и повести Евгения Пермяка «Сказка о сером волке», «Последние заморозки», «Горбатый медведь», «Царство Тихой Лутони», «Сольвинские мемории», «Яр-город». Действие нового романа Евгения Пермяка происходит в начале нашего века на Урале. Одним из главных героев этого повествования является молодой, предприимчивый фабрикант-миллионер Платон Акинфин. Одержимый идеями умиротворения классовых противоречий, он увлекает за собой сторонников и сподвижников, поверивших в «гармоническое сотрудничество» фабрикантов и рабочих. Предвосхищая своих далеких, вольных или невольных преемников — теоретиков «народного капитализма», так называемых «конвергенций» и других проповедей об идиллическом «единении» труда и капитала, Акинфин создает крупное, акционерное общество, символически названное им: «РАВНОВЕСИЕ». Ослепленный зыбкими удачами, Акинфин верит, что нм найден магический ключ, открывающий врата в безмятежное царство нерушимого содружества «добросердечных» поработителей и «осчастливленных» ими порабощенных… Об этом и повествуется в романе-сказе, романе-притче, аллегорически озаглавленном: «Очарование темноты».
Виктор Макарович Малыгин родился в 1910 году в деревне Выползово, Каргопольского района, Архангельской области, в семье крестьянина. На родине окончил семилетку, а в гор. Ульяновске — заводскую школу ФЗУ и работал слесарем. Здесь же в 1931 году вступил в члены КПСС. В 1931 году коллектив инструментального цеха завода выдвинул В. Малыгина на работу в заводскую многотиражку. В 1935 году В. Малыгин окончил Московский институт журналистики имени «Правды». После института работал в газетах «Советская молодежь» (г. Калинин), «Красное знамя» (г. Владивосток), «Комсомольская правда», «Рабочая Москва». С 1944 года В. Малыгин работает в «Правде» собственным корреспондентом: на Дальнем Востоке, на Кубани, в Венгрии, в Латвии; с 1954 гола — в Оренбургской области.