Отец — это звучит гордо - [67]

— У тебя, мальчик, психика больная, — вынес он окончательный медицинский диагноз.

— Я думал — наоборот, — небрежно бросил Федечка.

Ессентуки усмехнулся, но при этом непроизвольно отвел взгляд от честных и открытых глаз юноши. В душе появилась какая-то неведомая доселе неловкость.

— Обижаешь, — хмуро заявил он, качнув головой. — Три раза обидел. А это… — начальник службы безопасности кивнул на пистолет, к которому парнишка даже не удосужился притронуться, — это разрядка. Самоуважение.

— Можно иначе, — вполне добродушно, сглаживая предыдущие трения, обратился к телохранителю Розгин.

— Как?

В холодных глазах Ессентуки мелькнула заинтересованность.

— Пасуй мне! — дико орал обритый наголо двухметровый детина с квадратной челюстью.

— Куда, придурок?! — гаркнул мгновением спустя коренастый качок, могучие мышцы которого рельефно проступали сквозь белоснежную рубашку с короткими рукавами. Узел галстука ослаблен, по щекам струится пот, в наплечной кобуре небрежно болтается грозное, но в настоящий момент бесполезное оружие.

— Болт, слева заходи! — раздухарился и несущийся во весь опор по импровизированному футбольному полю Ессентуки, стильные брюки которого, особенно в районе колен, уже напоминали одеяние вывалявшегося на помойке бомжа.

Братки с легкой Фединой руки действительно уже час как гоняли мяч по площадке между домом Лавра и стальными въездными воротами. Игра, которой, судя по всему, ребята были лишены долгие годы, увлекла их с головой. Именно это и имел в виду Федечка, когда говорил шефу секьюрити об ином, наиболее приятном способе разрядки. Парнишка не ошибся в прогнозах. Давно уже Ессентуки не чувствовал себя таким безмерно счастливым. Особенно в те моменты, когда ему удавалось удачно направить мяч в составленный из кирпичей проем, выполнявший функции футбольных ворот. Братва галдела и улюлюкала, как стайка резвых первоклассников на большой перемене или на занятиях по физкультуре.

Бритоголовый амбал, окрещенный Ессентуки Болтом, проворно обошел по левому флангу оголенного по пояс мордоворота с красочными татуировками по всему телу и лихо поддел мяч носком ботинка. Удар пришелся немного вкось, и вместо импровизированных ворот Болт поразил стоящую сбоку старенькую «Чайку» Лавра. Мяч отскочил от железного корпуса, и его тут же, подпрыгнув на месте, поймал волосатыми ручищами еще один боевик.

— Нельзя руками! — отчаянно завопил мужчина с красочными татуировками.

— Можно! — не согласился с ним оппонент. — Вне поля!

Игроки, увлеченные давно забытым процессом, не заметили, как на крыльце особняка появились Санчо и Лавр. Оба замерли на месте с раскрытыми ртами и минут пять обескураженно наблюдали за происходящим на территории. Глаза Мошкина вылезли из орбит, и он еще сильнее, чем обычно, зашмыгал своим мясистым носом. Лавр покосился на примолкшего в недоумении соратника, который еще несколько минут назад самозабвенно предавался присущим ему нравоучениям.

— Это что такое?! — зычно спросил Лавриков, так и не дождавшись моральной поддержки от Александра.

Крики и гомон братков на площадке мгновенно стихли. Невзирая на отсутствие полной амуниции, бритоголовые вытянулись по стойке «смирно», а пятнистый мяч так и остался в руках нарушившего правила боевика. Из толпы вынырнул Федечка и, тяжело дыша, приблизился к криминальному авторитету. Он тоже здорово вспотел от беготни, и его тугие косички местами прилипли к черепу.

— Это называется футбол, Лавр, — доходчиво объяснил он хозяину. — С легкой примесью регби и мордобоя. Застоялись ребята… — Он улыбнулся во весь рот и продолжал бесстрашно взирать на хозяина.

Взгляд авторитета вновь переместился в направлении Санчо. Очень хотелось, чтобы хоть он сказал свое веское слово обо всем только что увиденном. Сам Федор Павлович пребывал в полной растерянности. Никогда прежде ему не доводилось видеть ничего подобного.

— Вообще-то футбол без вратаря не бывает, — резонно заметил Мошкин, и его маленькие, поросячьи глазки азартно загорелись. — Я могу встать…

Он уже ринулся было вперед, но Лавр перехватил его за руку.

— Нет уж! — охладил он боевой пыл своего верного помощника. — Стой, где стоишь!

Санчо покорно замер, но его действия еще больше приободрили Розгина. Он с гордостью оглянулся через плечо на свою импровизированную футбольную команду и доверительно сообщил авторитету с лучезарной улыбкой на устах, понижая голос почти до шепота:

— Не доиграли в детстве…

Лавр подозрительно прищурился.

— Мячик откуда взялся? — строго спросил он.

— Купил, — признался парнишка и тут же добавил зачем-то: — За свои.

Однако Лаврикову такое невинное объяснение пришлось не по душе. Он даже насупился еще больше.

— Твои деньги предназначены для твоих нужд! — веско, вполне по-отцовски произнес он. — А мячик предназначен… — Федор Павлович запнулся, не в силах продолжить собственной глубокой мысли об истинной цели футбольного мяча в судьбе человечества. — Ладно, черт с ним! — Небрежно махнув рукой, он тут же поспешил перескочить на новую тему для нареканий: — Ответь лучше, что ты с пиццеделом учудил?

— Пока ничего. — Федечка смахнул пот со лба тыльной стороной ладони. — Общаковская касса мертвым грузом лежит? Лежит. А так мы ее запускаем во вполне легальное акционерное общество, и через полтора месяца касса начинает вполне законно плодиться и размножаться. Пойдемте, я по порядку объясню.