Отец Александр Мень - [157]

В течение многих лет «малые сестры Иисуса» стремились попасть в Россию, но до 1964 года, когда в СССР начали допускать туристов из-за рубежа, такой возможности не было. Сестра Магдалена знала о гонениях на Церковь в Советском Союзе и при первой возможности сестры отправились в СССР в небольшом фургоне, в котором побывали уже во многих странах. «В открытых православных храмах, — пишет сестра Магдалена о своих первых впечатлениях от этой поездки, — мы с восхищением видим благочестивых христиан, чья жизнь тяжела, полна опасностей и преследований из-за веры». С тех пор «малые сестры Иисуса» приезжали в СССР каждый год. Это были краткие визиты под видом туристических, но благодаря своему фургону «малые сестры» могли гораздо свободнее встречаться и беседовать с людьми, чем это делали иностранцы, живущие в гостиницах под неусыпным наблюдением КГБ.

Однако Клер хотела поселиться в России, чтобы быть рядом с теми, кто не только беден, но обделен духовно, а возможно, — подвергся репрессиям властей за веру и нуждается в поддержке. По благословению сестры Магдалены Клер начала учить русский язык в Сорбонне и, впервые приехав в московский Институт русского языка на стажировку, поняла, что ее место в России. Для этого была необходима какая-либо работа, но иностранке найти ее в те годы было практически невозможно.

И вот спустя некоторое время Ася Дурова, уже работавшая во французском посольстве в Москве, сообщила сестре Магдалене о том, что один дипломат, направленный для работы в Москву, ищет няню для своей дочери. Вероятно, это предложение было единственным шансом для Клер поселиться в России, и она приняла его не раздумывая. Так Клер Латур попала в семью Ива и Сюзанны Аман и стала няней их двух дочерей.

Ив Аман работал во французском посольстве в должности атташе по культуре. К тому времени он закончил Тулузский университет, где изучал русскую филологию, и защитил в парижском Институте политических исследований диссертацию по теме «Советская власть и русская идентичность». Сферой его интересов были национальные и религиозные проблемы в России, и к моменту приезда в СССР Клер он был уже хорошо знаком с отцом Александром Менем, первую биографию которого он впоследствии написал для западных читателей. Ив был прекрасно осведомлен о делах в новодеревенском приходе и знал многих его прихожан, привозил им Библии и другую религиозную литературу, помогал жизненно важными продуктами, которые были дефицитом в те времена в СССР. «Через него осуществлялась связь отца Александра и многих других с внешним миром, он привозил сюда книги, увозил рукописи, был одним из тех, кто приближал своим самоотверженным трудом падение коммунистического тоталитаризма и атеистической эры, — пишет об Иве Амане священник Георгий Чистяков. — Ив умел уходить от „хвостов“, перебегая в метро из вагона в вагон, и был блестяще знаком со всеми особенностями советской жизни». Несмотря на то, что Ив не посвящал няню своих детей в специфику своей работы и взаимоотношений с местными жителями, он чувствовал к ней доверие.

Около года Клер была вынуждена вести закрытый образ жизни, ограничиваясь выполнением своих обязанностей, поскольку, как и любой иностранец, находилась под внимательным присмотром со стороны КГБ. При этом, даже зная русский язык, она не могла запросто знакомиться с местными жителями. Но она молилась, чтобы Бог послал ей возможность помочь нуждающимся и встретиться в Москве с верующими. И через год такая возможность представилась.

«Я приехала в Москву в 1974 году, — рассказывает Клер, — но из-за политической ситуации в стране я не могла встречаться ни с кем из русских, потому что это было очень для них опасно. Человек, в доме которого я работала, сказал мне: „В течение года нельзя ни с кем встречаться, чтобы быть уверенной, что за тобой не следят и никого из-за тебя не посадят в тюрьму“. Но неожиданно в конце 1975 года между двумя праздниками Рождества (католическим и православным) моя хозяйка попросила меня привезти сухое молоко для маленькой новорожденной девочки, поскольку у ее матери молока не было. Для меня это было совершенно чрезвычайное событие, потому что в первый раз за год я покидала Москву, и я должна была посетить русскую семью».

Клер была счастлива такому поручению. Так она впервые отправилась в Пушкино и нашла по указанному адресу деревянный дом, освящать который в этот день пришел отец Александр. Клер была уверена в том, что случилось чудо. Когда она увидела открытый и доброжелательный взгляд православного священника, у нее вдруг возникла твердая уверенность в том, что она может сказать ему о том, что она — «малая сестра Иисуса». «До тех пор это было тайной, — вспоминает Клер. — И представьте мое изумление, когда он ответил: „Отец Шарль де Фуко? Да, я знаю, кто это“». Клер была потрясена тем, что в 75-м году, вдали от западного мира, в закрытом «железным занавесом» Советском Союзе нашелся человек, который читал труды Шарля де Фуко и слышал о «малых сестрах Иисуса».

Отец Александр пригласил Клер вечером того же дня прийти на экуменическую встречу, которую он организовал. И несмотря на беспокойство сестер в связи с дальней поездкой Клер за город, после внутренней молитвы она согласилась прийти на встречу, поскольку почувствовала, что отказаться от этого значило бы потерять что-то очень важное. Вечером на встречу приехали несколько молодых людей. Среди них были один католик, два протестанта и православная молодежь. Отец Александр говорил на этой встрече о том, как он видит единство христиан. «Для меня это событие также стало откровением, — завершает Клер свой рассказ о первой встрече с отцом Александром, — потому что я увидела, что отец Александр происходит из единой неразделенной Церкви и Вселенской Церкви Христа, а в основе этого было Евангелие Иисуса Христа». В его кабинетике Клер увидела фотографию Шарля де Фуко в красном углу, среди святых. Домой она уезжала переполненная впечатлениями от этой встречи и личности отца Александра, от ощущения духовного родства с ним, и с тех пор стала постоянной прихожанкой новодеревенского храма, а отец Александр стал духовником «малых сестер Иисуса» в России