Отдельный батальон - [42]

– А что должны делать мы и зачем нас тогда переодели.

– Вы же товарищ Брехт владеете английским? – ткнул в него пальцем Буренко Станислав Николаевич – старший оперуполномоченный ОГПУ.

– Немецким лучше и литературным, и диалектом советских немцев, – кивнул Иван Яковлевич.

– Тут вчера очередной корабль из США прибыл. Бывает, что американские моряки большими группами забредают в «Миллионку». Там проституция процветает, можно дёшево купить опий и, главное, там полно лавчонок, где матросы дёшево покупают сувениры из Китая. Большинство вещей – это подделки. Но американцам пофиг, главное – дёшево.

– Мы должны изобразить американских матросов в этих щегольских костюмах? Уверяю вас, товарищ старший оперуполномоченный, что такой костюм позволить себе обычный матрос с американского судна грузового даже в мечтах не сможет. Не знаю, где вы это добыли, но он стоит пару сотен долларов, это зарплата матроса за несколько месяцев.

– Точно, – осклабился Буренко и показал большой палец, – Матвей Абрамович, его нужно к нам забирать. Парень явно с головой дружит.

– Так он и есть у нас, – поправил очки троцкистские Трилиссер, он целый батальон разведчиков готовит. Вот через годик наведаемся в Спасск и посмотрим, чему он их научил, и если результат будет удовлетворительный, то я буду ходатайствовать перед руководством органов о передаче батальона в нашу структуру и передислокацию его во Владивосток. Скоро намечаются серьёзные разборки с китайцами. Нам своими силами даже пытаться влезать в это дело не стоит. А батальон подготовленных бойцов – это совсем другое дело, – главный разведчик Приморья подмигнул Брехту, – Как, товарищ комбат, согласен поменять зелёную форму на синюю?

Нет, Брехт был не согласен. По той простой причине, что жить хотелось. Почти всё руководство НКВД и ОГПУ будет расстреляно рано или поздно. В армии не сильно лучше, но вот здесь, на Дальнем Востоке, можно было отсидеться во время приближающихся репрессий. Только ведь, не скажешь такого. Ещё не раз пригодится товарищ Трилиссер. Ещё и завтра о помощи просить. Да и идея, увеличить лагерь заключённых под боком у батальона, заинтересовала Брехта. До этого не думал. Вроде бы, всех, кого нужно, получил. Теперь наладить производство цемента и можно будет заняться строительством. Но если дают, почему не взять. Кто может быть среди зеков? Преподаватели. Нужно учить солдат (тьфу, красноармейцев) китайскому, японскому и главное немецкому. Война будет. Её не предотвратить. И наличие таких специалистов стране поможет победить в ней чуть меньшей кровью. Ладно, позже можно подумать. Что там за вопрос задал Трилиссер, ах, да. Не хочет ли он сменить форму на синюю.

– Я человек военный и подчинённый, куда партия пошлёт, там и буду Родину защищать, – классный ответ. В духе времени.

– Вот и отлично, – по-своему понял его заместитель начальника ОГПУ Приморского края.

– Так что с одеждой? – вернул его к теме разговора Брехт.

– Просто всё с одеждой. В матросиков пара наших сотрудников переоденется, а вы будете изображать торговых представителей, их всегда приличное количество на американских кораблях приходит, и вот они как раз одеты вполне себе не бедно. Дело в том, что лавка этого китайца, в которой по нашим данным спрятана взрывчатка, это лавка по продаже всяких китайских безделушек, – ответил за начальника Буренко.

– Понятно. Уже чуть лучше. И какова цель нашего появления в лавке? Спугнуть террористов? – снял шляпу Брехт. Жарко.

– Террористов? Нет. Это просто бандиты, в основном контрабандисты. Мешает им свои делишки обделывать наш «Красный Октябрь». А задача ваша простая. Наш осведомитель – это один из продавцов в лавке этого китайца, тоже китаец, понятно, но у нас на крючке.

– Ну, надеемся, что на крючке, – поправил Буренко Трилиссер.

– Так вот, если всё идёт по плану, то продавец предложит вам купить дорогую нефритовую статуэтку. А если планы поменялись у «террористов» этих, то предложит вазу династии Цин. Он назовёт год создания вазы, запомните. Последние цифры – это время, когда он придёт на обговорённое место для уточнения, что пошло не так.

– Ясненько. А если вдруг возникнут совсем уж непредвиденные обстоятельства, которые будут угрожать нашим жизням? – план Брехту не нравился.

– А вот не надо! – прямо подскочил уже усевшийся за свой стол Трилиссер, – Вы товарищ Брехт, судя по рассказам, все дела стрельбой решаете. Тоньше надо. Прийти, получить информацию и уйти, не вызвав подозрения.

– Ну, может же что пойти не так? – выставил, защищаясь, вперёд руки Иван Яковлевич.

– Начнёте стрелять, живыми с «Миллионки» вряд ли выберетесь, да ещё не забудьте, что в этой лавочке несколько десятков кило взрывчатки. Полетаете перед смертью.

– Нда. Говорите, подарите штаны, если живыми вернёмся и даже автомат? Постараемся.

Событие сорок первое

Приезжает приятель к другу на дачу – садятся обедать:

– Тебе тарелку чистую или мытую?

– Конечно, чистую.

Немного поев, спрашивает:

– А в чём разница?

– Мытую я сам мыл, а чистая – это кошка вылизала.

Воняло. Нет. ВОНЯЛО!!!

Приличной толпой американцы пробирались по огромному китайскому базару на «Миллионке». Запахов было столько, что непривыкшие к этому носы не справлялись с их идентификацией. Хотя, чего за остальных говорить. Нос Брехта точно не справлялся. Вот разве запах тухлой рыбы. Он всё же перебивал другие. Ещё вплетался определённо и трупный запах. Особо с ним знакомиться Ивану Яковлевичу негде было. Только один раз сподобился. Жил ещё в Краснотурьинсе и в перестройку устроился на работу в милицию, проработал не долго, всего восемь месяцев, участковым инспектором был. Так вот, участковых всегда берут на место преступления. Нужно в большинстве случаев делать поквартирный обход. Не видели ли чего соседи или не слышали. Но не в тот раз. Тогда школьники позвонили в милицию и сказали, что пропала их учительница. Послал дежурный детей, ну как детей, лет по четырнадцать – пятнадцать. Но те не унялись, позвонили участковому и сказали, что у них есть ключ, но дверь заперта на цепочку, а из квартиры неприятный запах идёт. Тут уж деваться некуда, пришлось бригаде выезжать по сигналу. Приехали, а там всё так, как дети и описали. Перекусили цепочку и вошли. Никого. Играет радио, свет горит и никого. На столе два фужера и бутылка вина. А запах внутри квартиры стал просто невыносим. Вот этот самый сладковатый, навязчивый трупный запах.