Отдельно Взятая Жизнь - [21]
-Оставайся у меня Алена, решительно ответила тетя Таня. Я одна живу, да не плачь ты, давай тебе ванну наберу, помоешь девочку.
Когда я бережно опустила свою дочку в ванну, она закричала тоненьким голосом. Но я с ней говорила нежно, как только могла и мылила ее не мочалкой а собственной рукой, боясь повредить кожу, и она мне наверное поверила.
Юлька после мытья уснула крепко, а я не могла успокоиться. Мой организм требовал бежать, мстить и не хотел понять что все уже кончено.
* * *
Юльку обследовали у врачей в том числе и гинеколога, к счастью она не была изнасилована, хотя физические издевательства нанесли ей большую травму. Видимо ее держали до особых распоряжений. Я даже боюсь подумать, что ей было уготовано мучителями.
На третий день пребывания у тети Тани, когда я обняв малышку сидела и рассказывала, как она ловила кузнечиков, Юлька прошептала “мама”. Я замерла, а потом оказалось, что слез у меня очень много, просто больше не бывает.
Мы стали посещать детского психолога и Юля постепенно стала восстанавливаться и произносить некоторые слова.
В Нижнеярск я больше не вернусь, для них всех я умерла. Я привезла с сбой в багажнике все свои личные вещи и документы: паспорт, свой школьный аттестат, диплом из художки, Юлькино свидетельство о рождении.
В Тамбове у меня даже нашлась работа учительницей рисования в интернате для детей сирот. Хотя зарплата мизерная, но мне понравилось работать с детьми.
Иногда я привожу туда Юльку, в окружении других детей она расцветает, улыбается и моментально заводит подруг, хотя говорит пока плохо.
Тетя Таня водит дочку на плавание и и в детский театр, они сдружились и мне порой кажется, что Юлька больше тянется к тете, а не ко мне.
Я вспоминаю мою лесную землянку так щедро подаренную Саней, как будто он все предугадал.
В душе конечно понимаю, что ее обнаружат в любой момент, может найдет лесник или случайные грибники. Там ничего ценного не осталось, кроме нескольких банок консервов с распродажи да пластмассовой мебели, но это было единственное убежище, которое у меня не отобрали люди.
В настоящем, я учу детей в тамбовском интернате штриховать тени и полутени, а сама все чаще думаю скопить денег и построить где нибудь в брошенной деревне надежный дом с бетонным подвалом для припасов и оружия.
Я чувствую, что нынешняя тишина и беспечность мне даны только как передышка. Крысы всегда в поиске поживы, они меня найдут, не эти так другие.
Василий кажется был сын поселкового барона, да и в доме сгорело большое количество наркотиков. Что если кто то уже вышел на мой след?
Тетя Таня иногда странно на меня посматривает, и часто заводит разговор, что девочке жизнь отшельника ни к чему, ей нужно учиться в школе среди сверстников, потом получать высшее образование, выходить замуж. А мне надо отдохнуть, подлечить нервы в санатории.
Я улыбаюсь наивной тете, я с ней не буду спорить, но знаю, что в крепком доме с надежным оружием ни меня, ни моего ребенка, они не получат.
Отдельно взятая жизнь
третья часть
* * *
Я смотрела из окна на облетевшие клены, холодный асфальт припорошенный снегом, почерневший от городской грязи лед в лужах и прочие приметы наступившей зимы. Горожане одетые преимущественно в темные расцветки курток и пуховиков, спешили по делам, выпуская облачки пара.
Я провожала их взглядом, наслаждаясь тем, что я не в этой суровой толпе, мороз не жжет мои щеки и мне на работу сегодня только к 10:15 утра.
Не спеша отхлебывая горячий черный кофе из белой чашки, я разглядывала из за тюлевой занавески начало трудового декабрьского утра в Тамбове.
Подумать только, прошло целых пять лет, с момента когда я нежданно негаданно ввалилась с изможденной Юлькой на руках к тете Тане.
Мы так и прижились у папиной сестры и отлично существовали вместе в трехкомнатной квартире, расположенной в старом доме довоенной постройки на окраине Тамбова.
Я отпаивала мою дочь бульонами, соками и йогуртами, делала для нее всевозможные пюре, бережно массажировала маленькое тельце. Моя драгоценная Юлька прошла длительную психологическую и физическую реабилитацию, получила море любви и ласки от меня и тети Тани и в школу она уже пошла, уверенной в себе веселой девочкой какой и была от рождения.
Благодаря нашим с тетей совместным стараниям, Юлька занимается плаванием, танцами, а так же с удовольствием участвует в постановках детского театра, благо что спортивный клуб и театр находятся совсем недалеко от школы. Белые волосики сменились на шатен и моя Юлька теперь напоминала мне собственные детские фотографии.
Папина сестра в этом году вышла на пенсию, мы отпраздновали ее свободу в одном из лучших ресторанов Тамбова.
В конце ужина пьяненькая тетя захотела петь, но смогла осуществить свое желание только на улице, исполнив с чувством песню про “Один раз в год саду цветут.”
На юбилей я ей подарила отличный ноутбук и показала, как зарегистрироваться ВКонтакте. Моя тетя освоившись, немедленно разыскала всех своих друзей детства и с головой ушла в разговоры, виртуальные подарки, лайканье афоризмов, котов и рецептов.
Франтишек Ставинога — видный чешский прозаик, автор романов и новелл о жизни чешских горняков и крестьян. В сборник включены произведения разных лет. Центральное место в нем занимает повесть «Как надо умирать», рассказывающая о гитлеровской оккупации, антифашистском Сопротивлении. Главная тема повести и рассказов — проверка людей «на прочность» в годину тяжелых испытаний, выявление в них высоких духовных и моральных качеств, братская дружба чешского и русского народов.
Роман посвящен театру. Его действующие лица — актеры, режиссеры, драматурги, художники сцены. Через их образы автор раскрывает особенности творческого труда и таланта, в яркой художественной форме осмысливает многие проблемы современного театра.
От автора В сентябре 1997 года в 9-м номере «Знамени» вышла в свет «Тень слова». За прошедшие годы журнал опубликовал тринадцать моих работ. Передавая эту — четырнадцатую, — которая продолжает цикл монологов («Он» — № 3, 2006, «Восходитель» — № 7, 2006, «Письма из Петербурга» — № 2, 2007), я мысленно отмечаю десятилетие такого тесного сотрудничества. Я искренне благодарю за него редакцию «Знамени» и моего неизменного редактора Елену Сергеевну Холмогорову. Трудясь над «Выкрестом», я не мог обойтись без исследования доктора медицины М.
"Веру в Бога на поток!" - вот призыв нового реалити-шоу, участником которого становится старец Лазарь. Что он получит в конце этого проекта?
В рубрике «В малом жанре» — рассказы четырех писательниц: Ингвильд Рисёй (Норвегия), Стины Стур (Швеция); Росква Коритзински, Гуннхильд Эйехауг (Норвегия).
Роман о хирургах и хирургии. О работе, стремлениях и своем месте. Том единственном, где ты свой. Или своя. Даже, если это забытая богом деревня в Сомали. Нигде больше ты уже не сможешь найти себя. И сказать: — Я — военно-полевой хирург. Или: — Это — мой дом.