Отдел странных явлений: Проклятье в подарок - [128]

И, стоит заметить, окончание -сан эмо пропустил тоже намеренно, чтобы высказать свое неуважение к моей нескромной персоне.

- Не впервой умирать, - ухмыльнулся я, правда, не зная, что предприму через минуту.

Самое обычное движение, как я успел проследить за взглядом Кю, как я взялся левой рукой за правое запястье, привлекло внимание убийцы. Иван же сидел и молчаливо ждал, что теперь будет.

- Вы зачем пришли? Только честно? Вернуть меня в серый мир, из которого я провалился сюда?

- Это принципиально? - положив ногу на ногу, спросил Иван. - Допустим, что да.

Программист знал, что вызвать страх у собеседника - проще простого. В такие моменты очень сложно поймать нить разговора и легко отклониться от темы. Кю мог запросто совершить убийство. И пока он находится в недоумении и размышляет над сказанным, а по его виску стекает маленькая капелька, можно очень легко завладеть смертоносным артефактом и загрузить программу для перемещения на родину.

- Думаете, меня так легко обмануть? - сверкнул глазами Кю, подпрыгнув на кресле.

Похоже, этот молодой человек не так глуп, как казалось на первый взгляд. Он словно специально разыграл свое недоумение, а теперь вытащил из-за пазухи сложенный в несколько раз листок. Судя по плотной бумаге - вырвал мальчишка эту страничку именно из Тетради Судеб.

- Смейтесь надо мной, отвлекайте меня, хоть пляшите, - растягивал он слова, - но смертный приговор уже подписан.

Он помахал сложенным в четыре листочком.

- Ты коварен, Каратель, - прошипел я, попытавшись вырвать приговор из рук убийцы.

- Бессмысленно! - эмо забрался на спинку кресла и поднял руку вверх. - Дата, время и обстоятельства вашей смерти уже записаны. Я сделал это, когда уходил перекрашивать глаза. Стереть начертанное на листах Тетради Судеб никто не в состоянии. Можно только смириться.

- Значит, мы скоро умрем, - как можно спокойнее сказал я, не показывая смятения в глубине души, - понимаю, бояться нечего.

Надо что-то срочно делать! Пока мы живы. И это не надолго.

Я лукавил. Сердце билось в груди как ошалелое, желая вырваться наружу. Душа требовала поскорее уничтожить листок с приговором. И только разум понимал, что это бесполезно, и он советовал душе и телу проявлять спокойствие и не показывать страха перед смертью, перед такой нелепой смертью от руки самоуверенного юнца. Юнца, который до двадцати трех лет не смог найти свое место под солнцем, и который возомнил себя выше всех богов.

- Осирис, Анубис, и ты, братоубийца Сет, - шептал под нос я, - надеюсь, вы видите, господа Баст и Себек, что творится в Ниххонии.

- Жалуешься? - навострив уши, хохотал Каратель. - Бесполезно. Через минуту тебя не станет, и никто тебе не сможет помочь.

Ему не известно, что я сейчас открою портал в безвременное пространство и уйду из Ниххонии. Там, где нет времени, записи в тетради не действуют. Каратель, получится, выстрелит в воздух и промахнется. Какая досада!

- Тетрадь Судеб, - Иван тем временем крутил в руках страшный артефакт, поглядывая на молча стоявшего в углу Шинигами Васю, - безжалостное орудие убийства. Но не задумывался ли ты, Каратель, что эта нечеловеческая игрушка может сыграть с тобой злую шутку? Допустим, тебе нравится уничтожать тех, кто встал на твоем пути. И ты делаешь это с особой жестокостью, не оставляешь никаких следов. В России такое называют висяками. Ты доволен безнаказанностью, ты исключителен. Ты имеешь власть над каждым, чье имя известно тебе.

Каратель кивнул и развернул листок.

- Время пишло, - улыбнулся он.

Эмо - только прикрытие. Он играл роль вечного плакальщика. Но когда настал час расплаты, Кю стал бодр и весел как никогда. Он довольным взглядом смотрел на меня, как я хватаю ртом воздух и сползаю на пол, кашляю и хватаюсь руками за плечи. Он говорил длинную заумную речь о том, что никто не сможет избежать кары, что смерть рано или поздно настигнет любого, а если верить моей краткой биографии, то мне положено было покинуть этот мир три с половиной тысячи лет назад. Сет раздери, почему я не могу уйти в Лес Судеб? Почему мне так плохо? Словно сила оставила меня в самый неподходящий момент.

- Не человеку это решать, - Иван открыл Тетрадь Судеб и с ненавистью посмотрел на Карателя, - но не забывай, юнец великовозрастный, что человек может отомстить!

Получается, что время смерти моего друга специально отнесено на несколько минут позже. Мне уже ничем не помочь. Я чувствую, как сердце отчаянно борется с прогрессирующей с катастрофической скоростью болезнью. Как кровь бежит по жилам все медленнее. Как темнеет всё вокруг. Я умираю, не думал, что это так больно. Ну же, Лес Судеб, пусти меня! Инфернальное проклятье уже действует. Надеяться не на что. Прости, любимая, что я не вернусь, да будет здоров наш с тобой первенец.

- Ты слишком спокоен, Иван Иванович Дураков, - скрестив руки на груди, говорил Каратель, равнодушно глядя, как я бьюсь от боли, стремясь отсрочить смерть. - И я знаю, как заставить тебя нервничать!

Кю ловко спрыгнул с кресла и стянул с моей левой руки один из амулетов. Сил уже не оставалось. Я тихо лежал, стремясь не делать лишних движений и сосредоточиться на открытии портала в другой мир. Как у меня получилось все в Кемете три месяца назад, ума не приложу. Сейчас очутиться в другом пространстве - невыполнимая задача.