Отчуждение - [37]

А вскоре ко мне домой пришли из милиции и стали агитировать поступить к ним на работу. У меня, повторюсь, не было тогда особых мыслей. И я подумал, почему бы не попробовать. Впрочем, меня сразу же забраковали по зрению и хроническому гастриту на мед комиссии.

Сразу же после приезда я вернулся в «Хаос». Во время одной репетиции разучил и отыграл весь материал, и уже через неделю мы выступали в зелёном театре на фестивале «Космодром». Чуть позже, осенью, облачившись в панковский прикид, отправились с группой на концерт в Питер. Выступали в клубе «Молоко». Остановились мы у вокалиста группы «Пауки».

На такой пустяковой и ненапряжной работе, как сторож во дворце творчества, всё равно была ложка дёгтя в виде утренней сменщицы – Феклистовой. Нестарая женщина, лет сорока с небольшим, она напоминала чем-то прапорщицу из выборгского госпиталя. На смену заступала с таким горделивым видом, словно она как минимум директор, а не вахтёрша. Приходя утром, она первым делом спрашивала:

- Обход делал внешний?

- Делал, - отвечал я.

- В 64-м кабинете окно открыто... - уличала меня она.

Целью её было не только уличить, но и показать, какая она профессионалка – может навскидку определить номер кабинета по окну. Один раз я проспал с утра. Проснулся от стука в дверь. Спросонья взял не тот ключ. Пришлось вернуться за нужным. Она, войдя, и по привычке кинув на ходу: «в 58-м и 65-м окна открыты…», подозрительно спросила:

- Почему так долго дверь открывал?

- Не тот ключ взял, - ответил я.

- А почему сразу не взял нужный? - удивилась она.

- Перепутал.

- Как их можно перепутать?

- А так, - ответил я, - что их тут 150 штук, и я случайно схватил не тот.

- Даа, - протянула с укором она, - а ещё в милицию собираешься идти. Какой с тебя милиционер?

Я ничего не ответил. А позже узнал, что она со всеми себя так ведёт, и мне посоветовали не обращать на неё внимания. Впрочем, как я уже говорил, таких людей очень любит и ценит начальство. Данный случай не был исключением. А остальные сторожа между собой дали ей другую фамилию, подходящую ей гораздо больше – Фекалистая. Чтобы больше не возвращаться к ней, упомяну ещё про один случай. Произошёл он тогда, когда я уже уволился с этой работы. На смене был Миша. С утра, как обычно недовольная Феклистова явилась на работу, и сделала справедливое заключение:

- Кто-то здесь был посторонний.

- Не было, - врал Миша.

- На подоконнике отпечаток от ботинка… - с торжествующим видом произнесла она, - Вытирай! И чтобы больше я этого не видела!

Потом она стала тщательно осматривать помещение. Ничего подозрительного не нашла. Разозлилась из-за этого. Заглянула в кресло.

- Подойди сюда, - с видом директора, показывала она указательным пальцем на кресло, - Посмотри!

Миша долго вглядывался, но ничего, кроме многолетнего слоя грязи и пыли там не обнаружил.

- Ну. Смотрю. И что?

- Как что?! Ты не видишь?! Ты макароны свои ел неаккуратно!

Оказалось, что когда он заваривал лапшу быстрого приготовления, маленький кусок макаронины упал вниз…

Миша работал там долго, пока его не уволила директор. Как выяснилось, после многочисленных докладных, написанных Феклистовой. Когда он сидел в кабинете директора, та с важным видом правой руки поддакивала директору… Впрочем была и другая причина: на работу сторожем устроили молодого парня – родственника директора.

Ещё в Доме творчества работали два брата: Костя и Александр. В один июньский день мы пьянствовали в квартире у нашего общего приятеля Ромы. Мы хорошо приняли на грудь, затем пошли гулять. Разделились по парам. Вместе с Антохой пошли снимать девок. Не дойдя до набережной, познакомились с двумя. Как выяснилось, одна из них была поклонницей группы «Хаос». Привели мы их в «дом творчества». Я был пьяный в хлам. Тем не менее, уговорил девушку прогуляться по коридорам. Мы сели на диванчик прямо в холле. Я обнял её и стал «наводить соски» (так мы тогда называли поцелуи взасос). Уложил её.

- Я девственница, - произнесла она.

- Не имеет значения, - ответил я, извлекая из кармана пачку презервативов…

На следующий день выяснилось, что вторая подруга Антохе «не дала», но он лишил девственности другую девушку, с которой познакомился в квартире у Ромика.

А потом всё происходило по одному сценарию: мы с Мишей ходили по набережной, знакомились с девчонками, он профессионально и умело их завлекал, и в нужный момент вворачивал фразу: «Девчонки, пойдёмте пить пиво к нам?».

- А к вам, это куда? – интересовались они.

- В «дом творчества». Там очень интересно! На рыбок в аквариумах посмотрите…

Большинство велись на это. Затем мы сидели, болтали, после чего Миша говорил приглянувшейся подруге: «Пойдём, я тебе кое-что покажу». Уводил её по коридорам, предварительно взяв ключи от кабинетов, в которых были диваны. Иногда с нами был ещё один человек. И мы «искали» уже трёх подруг. Тогда Миша разыгрывал другой сценарий: «Давайте играть в прятки». Суть заключалась в том же – отделиться парами. Признаться, первое время у меня не очень получалось настроить девчонок на нужную волну – слишком много я начинал рассказывать про армию, увлекался общением, мог болтать часами, а иногда даже не делал попыток приставать. А поскольку я не принадлежу к тому типу парней, на которого девки, млея, вешаются моментально, и сами готовы предложить секс без напористости с моей стороны, то и потрахаться поначалу не удавалось. Хорошо получалось это у Миши – он всё чётко разыгрывал, совершал правильные действия, и говорил те вещи, которые девчонки хотели слышать. Они ему охотно давали. И всё же единственным из компании, за кем девки бегали сами, был Ромик. Маленького роста, черноволосый, он лишь хитро улыбался и редко когда развлекал, подобно Мише, разговорами девушек. Казалось, он всё время находился внутри себя и занимался своим каким-то делом. Даже в компаниях он как будто не присутствовал, а находился где-то в стороне. Видимых усилий к соблазнению не прилагал. Но девушки, положив на него глаз, сами оказывали ему знаки внимания. Иногда ещё и боролись за возможность переспать с ним. Соревновались между собой, а тот лишь лениво уводил «победительницу» с видом, мол, ладно, так и быть…