Отчуждение - [35]

Я включил компьютер, взял карточки в руки, и засомневался: писать имя отчество полностью, или инициалами. Решил уточнить. Вышел на улицу. Майор важно расхаживал и дирижировал процессом уборки. Я подошёл и спросил, писать ли полностью имя отчество или просто фамилию с инициалами?

- Ёб твою мать, солдат, я же сказал ФИО, ФИО – проматерился он, и обратился к солдату, - Корнилов, что такое ФИО, объясни ему.

- Фамилия имя отчество, - с готовностью ответил тот.

- Понял, нет?

- Ну, то есть полностью? - решил уточнить я

- Ёб твою мать, ФИО, ФИО! Фамилия имя отчество. ХУЯ – Хулия Ульяна Яковлевна. Хватит бегать, спрашивать. А то сейчас лопату выдам, будешь вместе со всеми хуярить!..

Помимо занятий на барабанах, я нашёл себе ещё хорошую работёнку – ходить на почту посыльным. Так что нередко мой распорядок дня был таков: подъём, выход на зарядку (я не занимался, уходил в сторону), заправка кроватей, наведение порядка (опять же не участвовал), развод, чаепитие в репетиционной каморке, обед, два часа сна перед разводом. Затем я уходил посыльным на почту, потом ужин, личное время, отбой. Вскоре я добровольно записался на смены в котельные. Ротный удивлялся: «Ты же дембель, зачем тебе котельная?». Ну я то знал зачем. Во-первых, весной в котельной работы мало. Во-вторых, я полностью был освобождён от нарядов. В-третьих – работал с гражданскими тётками. Хотя одна из них конкретно спивалась. Впрочем, я тоже там выпивал… После ночной смены являлся в часть и ложился спать до обеда. Что называется, дождался тех славных времён, когда можно полностью расслабиться и не работать. Замечу (и многие отслужившие это подтвердят), что чем дальше – тем медленней тянется время. Я даже сам был рад заняться каким-нибудь делом, лишь бы дни бежали быстрее. Но они тянулись долго. Я вновь стал курить, чтобы скоротать минуты ожиданий. К счастью, снова привычка не выработалась. Ну и больше я уже никогда не предпринимал попыток закурить.

Часто по поручениям я бегал посыльным в городок. Это было очень выгодно, особенно перед нарядом, когда я ещё не записался в котельную. С талоном посыльного можно зайти в магазин, не опасаясь палева, и купить спокойно чего-нибудь к чаю. Я в итоге увидел, в каких домах, а точнее – в коттеджах, на фоне нищеты во всём городке, жили старшие офицеры. У Майора Кривенцова из дома забирал какой-то пакет в часть. Хорошо живут старшие офицеры в бессмысленной армии. Вспоминалась шутливая угроза про ирокез на жопе…

Время затягивалось. Я с ума уже сходил от ненавистной службы. Она тянулась медленно, как вязкая резина. Идиотизмы случались время от времени. Наш ротный был молодой капитан, внешне чем-то похожий на Шварценеггера, но туповатый. Туповатость свою он маскировал попыткой уставных отношений.

Вообще сколько я наблюдал за происходящим, замечал, что офицеры, после развода на работы, сами обычно куда-то деваются… И появляются только уже на следующем разводе. Этим «куда-то», являлись коморки, в которых они также ни хера не делали, играли в карты, смотрели телевизор и проёбывались. Появлялись иногда проверить, как работают солдаты. Весь личный опытный состав знал все эти особенности. Так однажды на полигоне молодой боец стоял на шухере, а мы щемились в машинах. Я проснулся ровно в тот момент, когда ко мне приближался ротный. Я рефлексивно схватил гаечный ключ, оказавшийся под рукой.

- Ты что делаешь, спишь? – спросил он.

- Никак нет, - ответил я, - работаю.

- И что ты делаешь?

- Вот болт откручиваю от двери.

- А, ну молодец, работай. Приду - проверю.

Он даже не обратил внимания на гаечный ключ, которым ни один болт нельзя было открутить, вследствие отсутствия самих болтов на двери…

Однажды после развода, командир роты, глядя на остатки нераспределённых бойцов, подумал немного и сказал: «Остальные берут лопаты, ты старший (обратился ко мне), и вперёд на плац чистить снег.».

- Товарищ капитан, - резонно возразил я, - снег на плацу растаял ещё неделю назад.

- Не понял? – опешил он, - Команду слышал?

- Слышал. Только разумнее взять хотя бы веники.

- Так, ты почему в строю разговариваешь? Выйти из строя!

Я вышел.

- Приказ слышал?

- Так точно! – раздражённо ответил я.

- Не понял? Ты встань сначала по стойке «Смирно», головной убор опусти пониже, пуговицу на вороте застегни, ремень подтяни… и вообще как-то у тебя форма одежды не по уставу. Расслабился? Одембелел? Приказ слышал?

- Так точно, - ответил я, подчинившись, и приложил руку к козырьку.

- Вот так! Только локоть ровнее надо держать… Всё, ты старший, в каптёрку, за лопатами выполнять приказ.

До шести часов мы просто тупо тусовались на плацу без дела.

Пара стычек происходила у меня с Мелешковым. Он знал о моём панковском прошлом. Но больше его волновали антивоенные лозунги, наподобие хипповских «Make love not war». Он имел весьма скудное об этом представление, но злился. Как-то раз я стал с ним спорить, и моментально вызвал истерику: «НАБЕРУТ ПО ОБЪЯВЛЕНИЮ В АРМИЮ! ИЗ-ЗА ТАКИХ, КАК ТЫ, НАША АРМИЯ СЕЙЧАС В ТАКОМ СОСТОЯНИИ! ПОТОМУ ЧТО НЕ ПАТРИОТЫ! НЕ СЛУШАЕТЕ ХОРОШИЕ ПЕСНИ, А УВЛЕКАЕТЕСЬ ВСЯКИМ ДЕРЬМОМ АМЕРИКАНСКИМ!».