Отчет об употреблении пожертвованных денег с 12 апреля по 20 июля 1892 г. - [5]

Шрифт
Интервал

Встаю очень рано; ясное морозное утро с красным восходом; снег скрипит на ступенях, выхожу на двор, надеясь, что никого еще нет, что я успею пройтись. Но нет; только отворил дверь, уже двое стоят: один высокий широкий мужик в коротком, оборванном полушубке, в разбитых лаптях, с истощенным лицом, с сумкой через плечо (все они с истощенными лицами, так что эти лица стали специально мужицкие лица). С ним мальчик лет 14-ти, без шубы, в оборванном зипунишке, тоже в лаптях и тоже с сумой и палкой. Хочу пройти мимо, начинаются поклоны и обычные речи. Нечего делать, возвращаюсь в сени. Они всходят за мной. – Что ты? – К вашей милости. – Что? – К вашей милости. – Что нужно? – Насчет пособия. – Какого пособия? – Да насчет своей жизни! – Да что нужно? – С голоду помираем. Помогите сколько-нибудь. – Откуда? – Из Затворного. Знаю, это скопинская нищенская деревня, в которой еще мы не успели открыть столовой. Оттуда десятками ходят нищие, и я тотчас же в своем представлении причисляю этого человека к нищим профессиональным, и мне только досадно на него и досадно, что и детей они водят с собой и развращают. «Чего же ты просишь? – Да как-нибудь обдумай нас. – Да как же я обдумаю? Мы здесь не можем ничего сделать. Вот мы приедем». Но он не слушает меня. И начинаются опять сотни раз слышанные одни и те же кажущиеся мне притворными речи: «Ничего не родилось, семья 8 душ, работник я один, старуха померла, летось корову проели, на Рожество последняя лошадь околела, уж я, куда ни шло, ребята есть просят, отойти некуда, три дня не ели!» Всё это обычное одно и то же. Жду, скоро ли кончит. Но он всё говорит: «Думал, как-нибудь пробьюсь. Да выбился из сил. Век не побирался, да вот… бог привел! – Ну, хорошо, хорошо, мы приедем, тогда увидим», – говорю я и хочу пройти и взглядываю нечаянно на мальчика. Мальчик смотрит на меня жалостными, полными слез и надежды прелестными карими глазами, и одна светлая капля слезы уже висит на носу и в это самое мгновение отрывается и падает на натоптанный снегом дощатый пол. И милое, измученное лицо мальчика с его вьющимися венчиком кругом головы русыми волосами дергается всё от сдерживаемых рыданий. Для меня слова отца – старая, избитая канитель. А ему – это повторение той ужасной годины, которую он переживал вместе с отцом, и повторение всего этого в торжественную минуту, когда они, наконец, добрались до меня, до помощи, умиляют его, потрясают его расслабленные от голода нервы. А мне всё это надоело, надоело; я думаю только, как бы поскорее пройти погулять.

Мне старо, а ему это ужасно ново.

Да, нам надоело. А им всё так же хочется есть, так же хочется жить, так же хочется счастья, хочется любви, как я видел по его прелестным, устремленным на меня, полным слез глазам, хочется этому измученному нуждой и полному наивной жалости к себе доброму жалкому мальчику.

Лев Толстой.

11-го сентября 1892 года. Бегичевка.

ПЛАНЫ И ВАРИАНТЫ

ОТЧЕТ ОБ УПОТРЕБЛЕНИИ ПОЖЕРТВОВАННЫХ ДЕНЕГ С 12 АПРЕЛЯ ПО 20 ИЮЛЯ 1892 г.

* № 1 (рук. № 4).

Весною во время пахоты крестьяне часто скармливали выдаваемую им муку лошадям и сами с семействами оставались без хлеба. Так что в особенности самые бедные (а таких большинство кормилось в столовых) предпочитали столовые с приварком и хлебом, которые обеспечивали им ежедневную достаточную пищу.

* № 2 (рук. № 4).

Для помощи этой мы поступали так. Приехав в ту деревню, из которой были просители, приглашали 3-х, 4-х стариков из деревни, зажиточных, и прочитывали им по списку всех тех, о нужде которых мы знали и которые обращались к нам за помощью, прося стариков определить, которые из всех более нуждающиеся. Кроме того, сами обходили нуждающихся, расспрашивали их соседей, справлялись с имущественными списками, но, несмотря на все старания, никогда нельзя было избежать упрека в несправедливости и, главное, нельзя было удовлетворить и >1/>10 всей вопиющей нужды.

На этом деле мы опять с особенной ясностью увидали не только трудность, но совершенную невозможность помощи крестьянскому хозяйству.

При устройстве столовых мы ставили целью доставление пищи наиболее нуждающимся крестьянам занятой нами местности. И ведя столовые так, как мы вели их, мы смело могли сказать себе, что цель наша вполне достигалась. Предел в этом деле для нас был пространственный. Мы не шли дальше известного района, но в данном районе мы достигали поставленной себе цели и были уверены, что в захваченных нами деревнях не могло быть голодающих людей. Если и случалось, что люди, которые могли бы прокормиться дома, приходили есть в столовые, то злоупотребление это ограничивалось съеденной этими людьми пищей. Но при деле помощи крестьянскому хозяйству мы никак не могли решить, где должна ограничиться эта наша помощь. Мы даем одному крестьянину овес или картофель на семена, п[отому] ч[то] у него нет их, но почему же мы не поможем другому, кот[орый] купил овес и картофель, но продал на это последнюю корову. Почему же не помочь ему? Мы даем лошадь тому, кто проел ее, но почему же мы [не] помогаем тому, который удержал лошадь, но вошел в неоплатный долг, закабалился в работу, которую он не может выполнить, и т. п. И кроме того,


Еще от автора Лев Николаевич Толстой
Рассказы о детях

Рассказы, собранные в этой книге, были написаны великим русским писателем Львом Николаевичем Толстым (1828–1910) специально для детей. Вот как это было. В те времена народ был безграмотный, школ в городах было мало, а в деревнях их почти не было.Лев Николаевич Толстой устроил в своём имении Ясная Поляна школу для крестьянских детей. А так как учебников тоже не было, Толстой написал их сам.Так появились «Азбука» и «Четыре русские книги для чтения». По ним учились несколько поколений русских детей.Рассказы, которые вы прочтёте в этом издании, взяты из учебных книг Л.


Война и мир

Те, кто никогда не читал "Войну и мир", смогут насладиться первым вариантом этого великого романа; тех же, кто читал, ждет увлекательная возможность сравнить его с "каноническим" текстом. (Николай Толстой)


Анна Каренина

«Анна Каренина», один из самых знаменитых романов Льва Толстого, начинается ставшей афоризмом фразой: «Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Это книга о вечных ценностях: о любви, о вере, о семье, о человеческом достоинстве.


Воскресение

В томе печатается роман «Воскресение» (1889–1899) — последний роман Л. Н. Толстого.http://rulitera.narod.ru.


Детство

Детство — Что может быть интереснее и прекраснее открытия мира детскими глазами? Именно они всегда широко открыты, очень внимательны и на редкость проницательны. Поэтому Лев Толстой взглянул вокруг глазами маленького дворянина Николеньки Иртеньева и еще раз показал чистоту и низменность чувств, искренность и ложь, красоту и уродство...


После бала

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Симулянты

Юмористический рассказ великого русского писателя Антона Павловича Чехова.


Девичье поле

Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.



Кухарки и горничные

«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.


Алгебра

«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».


Слепой Дей Канет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.