Отбрасывая Тени - [4]

Элрик поднял бровь:

— Хочешь воды из этой чашки?

Гален взглянул в свою кружку — она была пуста.

Жадно выпив несколько глотков воды, он приготовился встретиться со своей величайшей слабостью.

— Оригинальность, — произнес Гален в то время, как Элрик снова взялся за его кризалис.

Гален месяцами сражался с этим. Каждый маг культивировал собственный уникальный стиль, особые виды заклинаний, которые он применял, и характерный почерк, который проявлялся при их наложении. Элрик учил, что чары, накладываемые магом, являются продолжением его личности. Они должны обнажать, выражать ее и придавать ей законченность.

Однако Гален до сих пор не мог развить свой собственный стиль, обрести собственный почерк. Гален предпочитал скорее воспроизводить заклинания других, нежели создавать собственные. У него не так хорошо получалось изобретать свои заклинания, и, когда Гален принимался думать о чем-нибудь новом, часто оказывалось, что такое заклинание уже было найдено до него. Заклинание оказывалось неоригинальным. Еще несколько раз Гален отбрасывал придуманные им заклинания, посчитав их недостойными и глупыми в сравнении с работами великих. И хотя это соответствовало действительности, дело было не только в этом. Что-то еще заставляло Галена колебаться, мешало ему развивать собственный стиль заклинаний. Сама идея выразить нечто, находившееся внутри него, что-то личное, вызывала у Галена сильный дискомфорт. Он осознал, что не желает раскрываться.

Ему надо найти решение, которое удовлетворит Элрика, и поможет обрести собственный стиль. Наконец, поразмыслив, Гален решил отдать дань уважения Вирден.

Он закрыл на секунду глаза, успокоился и снова представил свой мозг чистым экраном, на котором можно писать уравнения. Потом Гален открыл глаза, полный решимости устроить лучшее представление.

Вытянул руку. Из кончиков его пальцев вырвались пять узких лучей, лучи протянулись вверх, образовали круг диаметром в три фута. В центре круга Гален создал изображение Вирден высотой в фут, той самой, что тысячу лет назад объединила магов в орден. Она была представителем древней, ныне вымершей расы — таратимудов. У нее были большие жесткие крылья, складками свисавшие с ее рук, и длинные клиновидные когти вместо пальцев. Образ, созданный Галеном, был одет в черный балахон без рукавов, золотые крылья сложены поверх балахона. Она заговорила на языке таратимудов, который знали все маги:

— Пятеро мудрейших из нас образуют Круг, который будет править техномагами и указывать им путь. Пять — число равновесия.

Ее голос, реконструированный Галеном по древним записям, был высоким, но, тем не менее, звучным.

Гален растягивал лучи в высоту и в ширину до тех пор, пока они не превратились в круг из семи вертикально стоявших валунов, горевших внутренним светом. В центре круга стояла Вирден. На каждом валуне были начертаны руны языка таратимудов, горевшие различными оттенками синего цвета. Гален вращал изображение, чтобы Элрик мог увидеть все руны. Вирден изрекла:

— Но превыше всего будет Кодекс, семь принципов техномагии: солидарность, скрытность, таинство, магия, наука, знание, благо.

Гален удовлетворенно отметил, что у него получилось заставить изображение каменного кольца вращаться так, что когда Вирден называла принципы техномагии, Элрик мог видеть обозначающие их руны.

— Семь — число понимания.

Стоящие камни увеличились в размерах, вытянулись вверх и вниз, образовав большую светящуюся сферу. Внутри сферы появилось лицо Вирден. Черты ее лица говорили о мудрости, а темная кожа вокруг глаз всегда заставляла Галена думать, что она чем-то опечалена.

— Да начнется эпоха единства техномагов. И пусть никто не осмелится нарушить Кодекс.

Гален сжал сферу в узкий, светящийся ярким светом, цилиндр, заставил светить на соломенный потолок. Он старательно добивался создания такого эффекта, будто свет проникает сквозь потолок и уходит вверх, в небеса, хотя, на самом деле, свет не проникал сквозь крышу.

Гален облегченно отменил последнее заклинание. Это было самым тщательно проработанным его творением. Элрик отпустил его кризалис, заставив Галена слегка покачнуться.

— Разделение, — скомандовал Элрик.

Гален, едва дыша, кивнул и сосредоточился на уравнении, разрывающем связь между кризалисом и имплантантом, вживленным ему в основание черепа. Этот имплантант, значительно проще тех, которыми владеют настоящие техномаги, он получил три года тому назад, когда Гален вступил на стадию кризалиса. Когда связь между кризалисом и имплантантами была активирована, кризалис оставался соединенным с телом ученика. Его передняя часть была надета на голову подобно хомуту, а нижняя часть прикреплялась к позвоночнику, будучи отделена от тела тонкой тканью балахона. Удерживался кризалис благодаря имплантанту, который до вживления в организм ученика был частью самого кризалиса.

Гален успешно разорвал связь, чувствуя знакомое облегчение, когда давление на его тело уменьшилось. Взвизгнув, устройство расслабилось, и Элрик снял его. Надевая кризалис, Гален всегда испытывал наполненность энергией, подсознательное ощущение вибрации или резонанса. Сейчас он ощущал сопровождающий разделение энергетический спад. Холодный воздух покалывал его разгоряченную кожу. Гален провел рукой по своим коротким волосам, прилипшим к голове.