От земель к великим княжениям. «Примыслы» русских князей второй половины XIII – XV в. - [4]
В 1287 г. на ордынский престол взошел Телебуга[61]. Зимой 1287–1288 гг. он и Ногай совершили, соперничая друг с другом, походы на Польшу[62]. Очевидно, после возвращения Телебуги из польского похода Андрей и Федор направились к нему (визит в Орду при воцарении нового хана был обязательным ритуалом), рассчитывая, что новый хан предоставит им возможность расширить свои владения за счет земель их противников – Дмитрия Александровича и ориентировавшихся на него князей. Есть основания полагать, что к числу последних относился Дмитрий Борисович Ростовский, владевший в тот момент Угличем. Еще в 1281 г. между Дмитрием и Константином Борисовичами произошел конфликт; Константин отправился за поддержкой к великому князю Дмитрию Александровичу, тот приехал в Ростов и помирил братьев. Но в конце того же года Константин Борисович принял участие в ордынском походе против Дмитрия Александровича, а Дмитрий Борисович – нет (более того, татары разорили окрестности Ростова, которым, напомню, братья Борисовичи в то время владели совместно)[63]. Можно полагать поэтому, что условия соглашения между ростовскими князьями, заключенного при посредничестве великого князя, были выгодны для Дмитрия Борисовича и дали основания для недовольства Константину. В пользу союзнических отношений Дмитрия с великим князем говорит и заключение брака между его дочерью и сыном Дмитрия Александровича (1286 г.)[64].
Хан Телебуга в 1288 г., по-видимому, не решился передать Андрею Александровичу великое княжение владимирское, но санкционировал отнятие Углича у Дмитрия Борисовича с передачей его сыну Федора Ростиславича и обмен Городецкого княжества Андрея на Ярославское княжество Федора. Таким образом Андрей получал более богатое в то время княжество, а Федор также остался в выигрыше, поскольку к менее выгодному по сравнению с Ярославским Городецкому княжеству добавлялось Углицкое[65].
Под следующим, 6787 (1289/90) годом в летописях встречаются два «ростовских» известия. В одном из них говорится, что «князь Дмитреи Ростовьскии нача вѣдати всю свою очиноу и ходилъ ко Кашиноу ратью»[66], в другом – что «сѣде Дмитрии Борисовичь в Ростовѣ; тогда же бѣ много татаръ в Ростовѣ, и изгнаша их вѣчьем, и ограбиша их; того же лѣта князь Костянтинъ иде въ Орду»[67]. Очевидно, что перед нами разные варианты сообщения об одном и том же событии – вокняжении Дмитрия Борисовича в Ростове. Но в известии 1286 г. о разделе княжений под «отчиной» Борисовичей имелись в виду как Ростовское, так и Углицкое княжества[68]. Следовательно, слова «нача ведати всю свою отчину» нужно рассматривать в качестве указания на то, что Дмитрий овладел как Угличем (который он утратил в 1288 г.), так и Ростовом. Поход же его на Кашин был составной частью похода великого князя Дмитрия Александровича против Михаила Ярославича Тверского, завершившегося миром у этого города[69].
Успехи Дмитрия в 1289 г., после того как годом ранее он лишился углицкого стола, объяснимы только как результат поддержки со стороны великого князя и Ногая. Татары, «умножившиеся» в Ростове с вокняжением Дмитрия, – это, очевидно, отряд, присланный для его поддержки Ногаем. Причиной восстания могли стать поборы, производившиеся татарами в качестве платы за оказываемую Дмитрию Борисовичу помощь. Поскольку в результате восстания пострадали татары Ногая, кары со стороны Волжской Орды ростовцам не последовало[70].
В 1293 г. Андрей Александрович, Федор Ростиславич, Дмитрий и Константин Борисовичи отправились в Волжскую Орду, после чего ее хан Тохта послал против Дмитрия Александровича и его союзников (главными из которых в тот момент был и Даниил Александрович Московский и Михаил Ярославич Тверской) войско под началом своего брата Тудана (Дюденя). Были взяты города Владимир, Суздаль, Муром, Юрьев, Переяславль, Коломна, Москва, Можайск, Волок, Дмитров, Углич[71]. Сразу после похода Дюденя, в начале 1294 г., в Переяславле сел Федор Ростиславич, а в Новгороде (в конце февраля) – Андрей Александрович[72]. Тогда же в Угличе князем стал Александр, сын Константина Борисовича[73]. Занятие князьями «проволжской» группировки переяславского и новгородского столов – это дележ владений побежденного Дмитрия Александровича. Если полагать, что Углич в 1293 г. продолжал принадлежать Дмитрию Борисовичу или был передан его брату Константину[74], посажение в нем после татарского похода нового князя выглядит нелогично. Перераспределение столов производилось в пользу князей, союзных Волжской Орде, но в 1293 г. в этом лагере находился не только Константин Борисович, но и его старший брат. Сомнение усиливает и упоминание Углича в списке городов, взятых Дюденем и союзными ему русскими князьями. В этом перечне города, находившиеся под властью Андрея Александровича и его союзников – Федора Ярославского и ростовских Борисовичей, отсутствуют, и это естественно: князья, шедшие вместе с войском Дюденя, не наводили татар на собственные владения; целью похода были княжества, принадлежавшие их противникам
