От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - [159]
На обратном пути из Берлина Мацуока вновь прибыл в Москву и продолжил переговоры. Окончательное решение о заключении пакта удалось принять только в результате многочасовой и трудной беседы между Сталиным и Мацуокой 12 апреля 1941 года.
13 апреля 1941 года в Москве был подписан Пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Стороны обязывались «поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и взаимно уважать территориальную целостность и неприкосновенность территорий другой Договаривающейся Стороны». В пакте указывалось: «В случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся Сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта»[1160]. Пакт был заключен сроком на пять лет. В приложенной к нему Декларации содержалось обязательство СССР «уважать территориальную целостность и неприкосновенность государства Маньчжоу-го», а Япония со своей стороны обязалась «уважать территориальную целостность и неприкосновенность Монгольской Народной Республики». Несколько позднее путем обмена письмами было закреплено заверение Японии в шестимесячный срок ликвидировать концессии на Северном Сахалине[1161].
Подписание советско-японского пакта о нейтралитете получило широкий резонанс во всем мире. Однако ни одна более или менее крупная держава, кроме СССР и Японии, не приветствовала его заключение.
Реакция Белого дома и Государственного департамента на подписание пакта была очень болезненной. «Для Рузвельта подписание [советско-японского] пакта явилось столь же неприятным известием, как и ранее весть о заключении советско-германского пакта»[1162]. После заключения пакта советско-американские отношения значительно охладели, более того, правительство США ввело против СССР экономические санкции, которые охватили практически все направления экономических связей с СССР.
В апреле 1941 года начались переговоры между США и Японией, и вопрос о нападении на Сингапур отошел на второй план как предприятие, выгодное немцам, но невыгодное японцам.
Немецкий генштаб был хорошо осведомлен о колебаниях японского кабинета, вызванных запретом на экспорт горючего из Америки и расширением английской блокады, что напрямую затрагивало интересы Японии. 4 июня в рамках общего обзора обстановки Гальдер отметил в дневнике: «Япония: в основе политики – поддержка держав оси. Характер результатов этой политики неясен. Внутренние трудности»[1163].
Советское правительство, несмотря на подписание пакта о нейтралитете, учитывало возможность вероломных действий Японии по отношению к СССР, ибо агрессивно настроенные круги Японии придерживались мнения, что следует поддержать Германию в случае ее нападения на СССР. После подписания пакта Мацуока, беседуя с послом Германии Э. Оттом, заявил: «Если между Германией и Советским Союзом начнется война, то ни один японский премьер или министр иностранных дел не сможет удержать Японию на позициях нейтралитета. В любом случае Япония объединится с Германией в нападении на Россию. Никакой пакт о нейтралитете ничего не изменит в этом отношении»[1164].
Согласно записи в «Секретном дневнике войны» генштаба японской армии от 14 апреля 1941 года, договор о нейтралитете рассматривался в военных кругах лишь как средство выиграть время для подготовки нападения на СССР. В частности, указывалось: «Значение данного договора состоит не в обеспечении вооруженного выступления на юге. Не является договор и средством избежать войны с США. Он лишь дает дополнительное время для принятия самостоятельного решения о начале войны против Советов»[1165]. Еще более определенно высказался в апреле 1941 года военный министр Х. Тодзио: «Невзирая на пакт, мы будем активно осуществлять военные приготовления против СССР»[1166].
28 апреля Х. Осима, сообщая в Токио о неизбежности скорого германского нападения на СССР, давал рекомендации: «После начала германо-советской войны, двигаясь на юг, оказывать тем самым косвенную помощь Германии. Затем, воспользовавшись внутренними беспорядками в Советском Союзе, применить вооруженные силы и в согласовании с Германией завершить решение вопроса о СССР»[1167].
13 июня Осима пришел к выводу, что выступление Германии против Советского Союза произойдет в недалеком будущем. Он сообщал в Токио, что Риббентроп сказал ему, что Германия приветствовала бы присоединение Японии к борьбе против СССР[1168].
Советская разведка, в частности Р. Зорге, своевременно и объективно информировала Москву о подготовке Германии к нападению на СССР и о настроениях в высших эшелонах военного и политического руководства Японии[1169]. Накануне нападения Германии на СССР аппарат советского военного атташе в Токио направил информацию о дислокации 52 японских дивизий. При этом сообщалось, что основное внимание сосредоточено на концентрации войск в Северном и Центральном Китае[1170].
Информация о военных приготовлениях Германии против СССР заставила Координационный комитет правительства и императорской ставки с 15 июня начать совещание для определения позиции Японии в случае возникновения конфликта
