От Тарутино до Малоярославца - [13]
Большим авторитетом среди них пользовался Никифор Огудайло, богатый, но жестокий крестьянин, по слухам, промышлявший разбоем. Он посоветовал хорошо принять казаков и первый, сняв шапку, пригласил офицера в свой дом. Одновременно он послал гонцов в окрестные села и в Малоярославецкий земский суд с известием о том, что приехали «дармадеры» (мародеры).
Напоив казаков (вино подавали ушатами), Огудайло с товарищами отнял у заснувших оружие и связал их. Чиновники земского суда, прибывшие вечером, долго вели допрос арестованных. Они взяли золото у пытавшегося подкупить их офицера, но не отпустили его. Перед отъездом, на вопрос крестьян, что делать с казаками, чиновники ответили: «Что хотите»[78]. После этого ночью Огудайло первый зарубил топором офицера и завладел его имуществом. Его примеру последовали крестьяне. На заре началась кровавая расправа над казаками. Все они были зверски убиты, лишь одному удалось бежать. Заодно был убит невиновный солдат, случайно оказавшийся в окрестностях деревни. По преданию, мужики были пьяные и свирепые, поэтому никакой пощады от них ждать не приходилось. Убитых похоронили на заливном лугу, где, по поверьям, собирались колдуны и колдуньи. Точно так же поступили жители д. Грибово, захватившие казачий обоз. Позже дело замяли, ибо выяснилось, что казаки грабили церкви, т. е. совершили страшный грех.
Командование российской армии пыталось бороться с мародерством, т. к. оно разлагало армию. 25 сентября Кутузов в своем приказе предупреждает о возможных тяжелых последствиях беспорядков, которые могут быть пагубны для войска. Он обязал генерал-гевальдигера оберегать деревни позади армии, а нижних чинов: «поймав в бродяжестве, наказывать на месте самыми жестокими телесными наказаниями»[79].
На следующий день Кутузов издает специальный приказ по борьбе с мародерством. «Дошло до сведения моего, — пишет он, — что отряжаемые от армии по разным случаям во внутренние губернии военные… относятся… к обывателям с требованием провианта и фуража… без всяких письменных видов, куда и для чего они командированы, и нередко берут сия запасы, не платя денег и не выдавая квитанции самовольно, и даже с насилием[80]». Приказ обязывал все команды отправлять с письменным видом и квитанциями.
В тот же день Комитет министров принял рескрипт Кутузову, в котором ответственность за дезертиров возлагалась на их командиров, а за укрывательство беглых полагались строгие кары[81].
27 сентября Кутузов издает дополнение к приказу о мародерах, в котором прямо пишет о грабежах и насилиях военных: «которые не будучи довольны с охотою предлагаемыми жителями фуражем и хлебом, разбродились по домам, разбивают клети, сундуки и уносят все, что в них находят, истребляя притом до основания всю их хозяйственность»[82]. Эти «великие беспорядки» Кутузов предполагал устранить путем отправки с воинскими командами чиновников с полной ответственностью последних за спокойствие мирных обывателей.
Сам Александр I, до которого дошли сведения о массовом мародерстве, 29 сентября в своем рескрипте предложил Кутузову принять строгие меры для пресечения этого позорного явления[83]. Фельдмаршал пытался навести порядок. В частности, по его указанию был арестован и предан военному суду майор Потресов, допустивший погром питейного дома и поджог леса в Троицком, но военные традиции оказались сильнее грозных приказов. Бесчинства продолжались.
10 октября, получив рескрипт императора, Кутузов издал приказ, в котором утверждал, что: «мародерство вовсе, как кажется, прекратилось»[84]. Однако ниже он был вынужден признать, что, например, ратники ополчения своевольно отлучаются от своих мест[85]. Уничтожить это зло оказалось непросто. Его корни уходили в недостатки снабжения армии и своеобразный военный менталитет того времени, позволявший грабить мирных обывателей. Наказание за это несли немногие военные, да и то, как правило, за подрыв воинской дисциплины. Наконец, отступление армии, продолжавшееся до октября 1812 года, само по себе способствовало мародерству, дезертирству и другим негативным явлениям.
В таких условиях крестьяне защищали свои дома и имущество от военных грабителей, невзирая на цвет мундира и национальность. Для беззащитного обывателя любая война несла горе и разорение. Удар тесаком по голове он мог получить и от русского и от французского солдата. В этих условиях казенный патриотизм совершенно неуместен. Изучая историю войны 1812 года, необходимо использовать все известные факты, не разделяя их на удобные и «неудобные». В противном случае мы никогда не сумеем выйти из порочного круга мифотворчества.
А. И. Ульянов
Бой на реке Чернишне
Определение боевых действий на реке Чернишне 6 октября 1812 года как «Тарутинского сражения» вызывает возражения. Схватка произошла в 8 км севернее Тарутино, и сами участники называли ее «Битва под Чернишнею» (Кутузов) или «Сражение в Винково» (Коленкур). Есть и другие названия, так или иначе связанные с рекой Чернишней, а не с Тарутино. Однако уже А. И. Михайловский-Данилевский в своем капитальном труде писал о «Тарутинском сражении». Ко времени Е. В. Тарле это определение стало настолько общепринятым, что советский историк специально указал на его неточность. В настоящее время по инерции чаще используется определение «Тарутинское сражение», чем «Сражение на Чернишне». Для участников события оно, несомненно, было сражением, однако многие исследователи обращают внимание на ограниченность войск, принимавших в нем участие, на не вполне ясные результаты и склонны считать его боем.
Монография представляет собой исследование доисламского исторического предания о химйаритском царе Ас‘аде ал-Камиле, связанного с Южной Аравией. Использованная в исследовании методика позволяет оценить предание как ценный источник по истории доисламского Йемена, она важна и для реконструкции раннего этапа арабской историографии.
Слово «синто» составляют два иероглифа, которые переводятся как «путь богов». Впервые это слово было употреблено в 720 г. в императорской хронике «Нихонги» («Анналы Японии»), где было сказано: «Император верил в учение Будды и почитал путь богов». Выбор слова «путь» не случаен: в отличие от буддизма, христианства, даосизма и прочих религий, чтящих своих основателей и потому называемых по-японски словом «учение», синто никем и никогда не было создано. Это именно путь.Синто рассматривается неотрывно от японской истории, в большинстве его аспектов и проявлений — как в плане структуры, так и в плане исторических трансформаций, возникающих при взаимодействии с иными религиозными традициями.Японская мифология и божества ками, синтоистские святилища и мистика в синто, демоны и духи — обо всем этом увлекательно рассказывает А.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.