От Шиллера до бруствера - [9]

Мария едва не поперхнулась от негодования.

– Что же ты ей посоветовала?

– Сказала, чтобы ни во что не вмешивалась. Дала ей денег и два своих платья в придачу. Что я еще могла сделать?

«Вот, значит, какой у Антона секрет, – подумал Алеша. – Со своими клиентами он далеко пойдет!»

* * *

«Как, однако, не похожи друг на друга Звягины и как по-разному у них сложилась после революции жизнь», – размышлял Алеша. Тихий «лишенец» Василий, понемногу спивавшийся от постоянной безработицы и неустройства. Деловитая, редко улыбавшаяся Мария, вечно озабоченная хозяйственными вопросами. Наконец, яркая, талантливая Варвара, с блеском окончившая классическую гимназию и Высшие женские курсы. И вдруг это несчастье – тяжелое гормональное расстройство и уход из семьи.

После долгого пребывания в клинике Варвара, по выражению Марии, пришла в себя и даже устроилась на работу в музей, где организовывала выставки. После расселения жильцов из окончательно обветшавшего дома в Кудринском переулке она получила отдельную комнату в коммунальной квартире на окраине города. Мария изредка встречалась с сестрой. От нее Алеша узнал, что Андрей Свиридов благополучно женился, и теперь все свободное время Варвара посвящает уходу за его маленькими детьми.

Однажды заболевшая Мария попросила Алешу передать Варваре какой-то сверток. Алеша давно не видел мать и был поражен ее поблекшим видом и худобой.

– Какой большой стал! – воскликнула Варвара, потрепав Алешу по щеке.

– Да вот школу закончил, – неловко ответил он ей в тон. Про Тему она даже не спросила.

Часть 2

Неслыханное нападение

Алексей мало что помнил о своем пребывании на первом курсе университета. Были лекции по общей биологии, химии, физике, были практические занятия. Но они оставляли его равнодушным. Разве что забавный старичок-анатом, приносивший на свои лекции небольшой узелок, из которого извлекал человеческие кости, аккуратно раскладывал их на столе и пускался в объяснения, любовно поглаживая каждую косточку. Или красивый, импозантный профессор, читавший курс лекций по зоологии беспозвоночных. Алексея не столько увлекало содержание лекций, сколько завораживающий голос профессора и театральная манера время от времени вскидывать голову в ожидании отклика аудитории на его повествование. «Ему бы в концертном зале выступать, а не перед этими молокососами», – думал Алексей. Он часто ловил себя на мысли, что скучает на занятиях. «Наверное, прав был отец, когда говорил мне, что биология – мимо», – рассуждал он.

– Не волнуйся понапрасну, – успокаивали его старшекурсники. – Все интересное начнется на третьем курсе, а пока набирайся ума и жди.

Ждать пришлось недолго. Двадцать второго июня сорок первого года, когда Алексей находился на практике в Подмосковье, он услышал доносившийся из громкоговорителя знакомый голос Молотова, который в своей обычной неторопливой манере, слегка запинаясь, произносил слова, на долгие годы врезавшиеся в сознание людей и перечеркнувшие все их планы. «Германские войска… без объявления войны… неслыханное нападение… Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами!»

Недолго думая, Алексей собрал вещи и отправился в Москву. Около университета толпилась небольшая группа студентов.

– Не знаете, занятия осенью начнутся? – спросил кто-то.

– Конечно! – раздался в ответ уверенный голос. – К этому времени немцев давно уже отбросят от границы.

– Говорят, у них подавляющий перевес, – не унимался первый.

– Не перевес, а фактор внезапности. Помните, как финская кампания быстро закончилась?

Алексей не стал ввязываться в разговор. Ему не верилось, что противника сумеют быстро отбросить от границы. Из короткого выступления Молотова было ясно, что война ожидается серьезная и затяжная. Вскоре немцы сбросили первые бомбы на Москву, а еще через некоторое время было объявлено об эвакуации университета в Ашхабад.

Алексей едва успел попрощаться с родными. Дома он застал только тетку Марию и повзрослевшего, худенького Тему. Отец был занят и не смог придти из мастерской.

– Нас, вместе с другими художниками, собираются эвакуировать в Тбилиси, – сказала Мария. – Когда мы там устроимся, я тебе напишу.

Ашхабад

Первый университетский эшелон прибыл из Москвы в Ашхабад в ноябре сорок первого года. Студентам сразу же выдали на руки месячную стипендию и карточки на хлеб, а затем разместили их в общежитии, наспех переоборудованном из школы. Преподавателей расселили по отдельным домам.

Чувствовалось, что занятия начнутся нескоро. Ждали прибытия второго эшелона со студентами и хоть каким-то элементарным оборудованием. Алексей ничего не знал о Туркмении и с удовольствием бродил по городу. Мог ли он предположить, что судьба занесет его когда-нибудь в Ашхабад? Главные впечатления от города он выразил бы в двух словах: тишина и жара. Не верилось, что улица может быть такой тихой. Между тем, в городе шла обычная жизнь. По улицам неспешно передвигались пешеходы. У мужчин огромные каракулевые шапки, производившие странное впечатление на фоне сорокаградусной жары. Позднее Алексей узнал, что такие шапки содержат воздушную прослойку, предохраняющую голову от перегревания. У женщин открытые лица, никакой паранджи, а на голове высокий тюрбан с наброшенным на него рукавом верхней одежды. Смуглые лица, глаза с поволокой, спокойный взгляд, плавная, ритмичная походка. Так выглядели современные туркмены – потомки древних кочевых племен.