От Мюнхена до Токийского залива: Взгляд с Запада на трагические страницы истории второй мировой войны - [59]

«Эти три часа бесплодных переговоров ни к чему не привели», — вспоминает генерал де Голль. «Я подумал: насколько пуста эта болтовня, потому что она не направлена на единственное плодотворное решение: эвакуация за море».

12 июня обстановка еще более усложнилась. Оборонительные позиции, прикрывавшие Париж, атакованы не были, но на западе крупные силы противника форсировали Сену в ее нижнем течении. На востоке, южнее Марны, немцы достигли Монмирая; в Шампани их танковые соединения продвигались с молниеносной быстротой.

«Предел достигнут, — пишет Вейган, — наша последняя линия обороны повсюду разваливается. Битва за Францию проиграна. Мое решение твердо. Через несколько часов я буду просить правительство заключить перемирие».

С этого времени главнокомандующий утратил всякий интерес к военным операциям и обратил все свои усилия на достижение перемирия. Сам он пишет: «Я обеспечил наилучшие условия для отступления, но на этом моя роль главнокомандующего отходила на второй план. Более важными становились мои обязанности в качестве советника правительства, требовавшие все больше времени». Однако пока наши высшие руководители вели словесные бои за столом заседаний, отступление должно было продолжаться, а перемирие следовало еще запросить и получить у победителя.

Падение Парижа

13 июня противник после форсирования Сены к западу от Парижа продолжал преследовать 10-ю армию, отступавшую в Бретань. В этот же день Парижская и 7-я армии оставили оборонительные линии вокруг Парижа и двинулись в обход столицы на восток и на запад, чтобы образовать временную оборонительную линию к югу от Парижа. На марше они постоянно подвергались ударам авиации противника и угрозе окружения немецкими танковыми силами. То же испытала и отступавшая 4-я армия. Таким образом, Париж был полностью очищен от наших сил.

Маневр французских армий оказался неудачным. Обессиленные четырьмя сутками боев и ночными переходами, войска не производили впечатления организованной силы. К 13 июня некоторые дивизии имели в своем составе не более нескольких сотен людей. Связь была нарушена. Движение колонн войск по-прежнему было затруднено потоками беженцев, следовавших одними с ними дорогами из Парижа, Северной Франции и Бельгии.

14 июня немецкие войска вошли в Париж… в котором им предстояло оставаться четыре года. В этот день немецкое командование распорядилось продолжать преследование отступающих французов в трех направлениях:

— на юго-запад, в направлении на реку Луара, был направлен 14-й танковый корпус с задачей отрезать французские войска, отходившие на Бордо;

— на юго-восток, в направлении на Дижон и Лион, — 16-й танковый корпус с задачей помочь итальянцам форсировать альпийские перевалы, атаковав с тыла удерживавшие их войска;

— на восток, в направлении на плато Лангр и швейцарскую границу, — танковую группу Гудериана с задачей отрезать пути отступления французских войск от «линии Мажино».

Вечером 14 июня французская ставка прибыла в Виши. Парижская и 7-я армии отступили на рубеж реки Луара, оставив прорехи в линии фронта на востоке и на западе. 15 июня французский генеральный штаб донес Вейгану, находившемуся в Бордо: «Армии полностью потеряли контакт между собой. Организовать непрерывный фронт невозможно из-за отсутствия резервов».

На западе противник пробивался к «Бретонскому редуту», тогда как на востоке танковые соединения продолжали движение на Дижон, чтобы пленить 2-ю группу армий, накануне начавшую отступление с «линии Мажино». Предпринятое с опозданием, отступление этой группы по вине Вейгана оказалось безуспешным, и 16 июня эта группа капитулировала перед подошедшим танковым корпусом Гудериана. Лишь один французский пехотный корпус успел перейти границу Швейцарии и был интернирован.

Тем временем 1-я немецкая армия, подошедшая из района Саара, перешла в наступление с севера на район Вогез. Одновременно с ней на этот же район с востока начала наступать 7-я армия вермахта. Теснимые со всех сторон и будучи отрезаны от путей отхода, 3, 5 и 8-я французские армии были оттеснены в Вогезы. 22 июня Зейган приказал этим армиям капитулировать. Всего сдалось в плен 400 тысяч человек.

«С 17 июня и далее, — пишет генерал Ротон, — давление немцев было ошеломляющим. Исключая бои на Луаре, координированные оборонительные действия больше нигде не осуществлялись». Теперь весь вопрос заключался в заключении перемирия. Действительно, в ночь с 16 на 17 июня кабинет Рейно пал и был замещен правительством Петэна. Первым шагом этого правительства была просьба о перемирии. 17 июня Петэн обратился по радио к французскому народу с призывом прекратить сопротивление. «Это, — писал генерал Жорж, — наконец сломало волю французской армии к борьбе».

17 июня фюрер отдал особый приказ о том, что «оккупация Шербура и Бреста является делом чести немецкой армии». Генерал Гот, командовавший 15-м танковым корпусом, наступавшим в авангарде 4-й армии в направлении низовья Луары, немедленно бросил 7-ю танковую дивизию Роммеля на Шербур, а 5-ю танковую дивизию — на Брест. 18 июня немецкие танки вошли в Ренн, где взяли в плен штаб 10-й армии с ее командующим, ликвидировав, таким образом, «Бретонский редут». На следующий день две танковые дивизии легко заняли Шербур и Брест и затем продолжили движение на юг, к нижнему течению Луары и к Рошфору.